Эту женщину боялись и ненавидели, ею восхищались и гордились. Она встречалась с президентом США Вудро Вильсоном, королем Англии Георгом V, с главой Временного правительства Александром Керенским и председателем Государственной Думы того времени Михаилом Родзяно, со многими генералами дореволюционной России (Лавром Корниловым, Алексеем Брусиловым, Петром Половцевым) и адмиралом Александром Колчаком, а также с руководителями революционной России Владимиром Лениным и Львом Троцким.

Она — участница Первой мировой войны. За храбрость награждена Георгиевским крестом 4-й степени, двумя Георгиевскими медалями 3-й и 4-й степени, медалью «За усердие» на Станиславской ленте (в начальный период Первой мировой войны эта медаль вручалась как боевая награда). Пять раз ранена в бою.

Она — инициатор создания женских батальонов в русской армии. В 1919 году журналист Исаак Дон Левин выпустил в США о ней книгу под названием «Яшка», на основе ее же рассказов, которую читали многие зарубежные общественные и политические деятели.

Имя этой женщины — Мария Леонтьевна Бочкарева, в девичестве Фролкова. Она родилась в деревне Никольское Новгородской губернии в июле 1889 года, в крестьянской семье, где была третьим ребенком. Затем семья переехала в Сибирь. В 15 лет Мария выходит замуж за Афанасия Бочкарева, на восемь лет старше ее. Муж пьет и бьет ее. От такой жизни она бежит в Иркутск. Живет в гражданском браке с Яковым Буком, которого потом обвинили в разбойном нападении и сослали в Якутск…

Началась 1-я Мировая война. Марии Бочкаревой было 25 лет. Она принимает решение идти на фронт. Придя в штаб 25-го резервного батальона, расквартированного в Томске, она заявила о своем желании встать в строй. Ей отказали и посоветовали обратиться «наверх». На последние деньги Бочкарева отправила телеграмму императору и получила… положительный ответ.

В феврале 1915 года, после трехмесячного обучения, Мария оказалась на фронте в 28-м Полоцком пехотном полку. Сослуживцев она просила называть себя Яшкой (видимо, в память о втором «гражданском» муже).

Вскоре Бочкарева стала живой легендой полка. Ходит в разведку, участвует в штыковых атаках, вытаскивает из-под огня раненых. Ее производят в старшие унтер-офицеры и доверяют командовать взводом. На ее груди — заслуженные награды, на теле — память о четырех ранениях.

Февральскую 1917 года революцию Мария встречает восторженно. Она уезжает в отпуск. По дороге попадает в Петроград, посещает Михаила Родзянко — председателя Государственной Думы, с которым познакомилась еще на фронте, выступает в Таврическом дворце, где заседали солдатские депутаты. Здесь у нее рождается идея создания женского отряда — для пробуждения боевого духа в деморализованной армии.

Идею одобрил Верховный Главнокомандующий генерал Алексей Брусилов (вспомните «Брусиловский прорыв») и утвердил глава Временного правительства Александр Керенский. Его супруга также принимает участие в создании такого формирования.

21 мая 1917 года Мария Бочкарева выступает в Мариинском дворце в Петрограде с призывом к женщинам России встать в ряды 1-го Петроградского женского батальона смерти. Ее слова, как всегда, просты и понятны: «Я обращаюсь к женщинам, чьи сердца кристально честны, чьи души чисты, чьи помыслы благородны. С такими женщинами мы покажем пример самопожертвования, чтобы мужчины осознали свой долг и исполнили его в этот тяжкий час испытаний». И случилось небывалое в истории русской армии.

Около двух тысяч женщин откликнулись на призыв Бочкаревой. Среди женщин-солдат оказалось до 30% курсисток (были и бестужевки), до 40% имели среднее образование. Были крестьянки и мещанки, выпускницы университетов и представительницы известных фамилий: княжна Татуева из знаменитого грузинского рода, Дубровская — дочь генерала, батальонным адъютантом была Скрыдлова — дочь адмирала Черноморского флота.

Часть женщин предприняли попытку сформировать в батальоне солдатский комитет и выступали с критикой железной дисциплины, которую установила Бочкарева. Ее вызвали к командующему округом генералу Половцеву и к Керенскому, но Мария стояла на своем: в батальоне никаких комитетов не будет.

Она переформировала батальон, в котором осталось 300 штыков. Все до 35 лет и только одной доброволице — 40.

На женщинах-солдатах были особые погоны — белые с продольными черной и красной полосами, а на правом рукаве гимнастерки — красно-черная стрела углом вниз.

21 июня 1917 года батальон стоял на площади перед Исаакиевским собором, и унтер-офицер Мария Бочкарева впервые в истории русской армии принимала из рук архиепископа боевое знамя. Генерал Лавр Корнилов, представлявший командование армии, вручил Марии револьвер и саблю с золотыми памятными пластинками на рукоятке и эфесе, а Керенский прикрепил ей погоны прапорщика.

24 июня 1917 года батальон выступил на фронт и был присоединен к 525-му пехотному полку.

29 июня 1917 года Военный Совет утвердил положение «О формировании воинских частей из женщин-добровольцев». Официально на октябрь 1917 года числились: 1-й Петроградский женский батальон смерти, 2-й Московский женский батальон смерти, 3-й Кубанский женский ударный батальон. Были организованы и женские команды связи. В Петрограде — 2, в Москве — 2, в Киеве — 5, в Саратове — 2. В июне 1917 года был объявлен приказ о формировании первой Морской женской команды. Но только женский батальон Марии Бочкаревой принял настоящее боевое крещение.

Батальон прибыл в город Молодечна в действующую армию Западного фронта. 7 июля 1917 года был получен приказ занять позиции у города Крево. 8 июля в три часа должно было начаться наступление, но целый корпус замитинговал: идти в атаку или нет? Так прошел целый день. Вечером к женскому батальону подошли 75 офицеров во главе с командиром 525-го полка подполковником Ивановым и 300 оставшихся верными присяге солдат.

Цепь построили так, что каждую женщину прикрывали с обеих сторон мужчины. И женский батальон пошел в свою первую и последнюю атаку на прорыв немецкого фронта.

Немцы открыли огонь, появились убитые и раненые. И тогда солдаты, оставшиеся в окопах, не выдержали и тоже пошли вперед, присоединившись к женскому батальону.

С ходу взяли первую и вторую траншеи немцев. Надо дальше — в третью, но в немецких траншеях оказалось много водки и пива, и солдаты набросились на спиртное. Батальон снова остался один, а немцы стали контратаковать. И только 300 русских женщин стояли на пути неприятеля.

После того страшного боя в строю осталось только 200 женщин-солдат. Батальон потерял 30 человек убитыми и 70 ранеными. Бочкарева была произведена в чин подпоручика, а впоследствии — в поручики. В том бою она была ранена в пятый раз.

Потери в рядах женщин-солдат привели к тому, что главный верховный главнокомандующий генерал Корнилов запретил участие женских батальонов в боях. Существующие части должны были нести службу по обеспечению связи, в охране, в медицине. Вследствие такого указа многие женщины, желавшие в боях сражаться за Родину, подали на увольнение из батальонов смерти.

Октябрьская революция 1917 года ставит батальон Бочкаревой в невыносимое положение, и тогда она распускает батальон, снабдив женщин гражданской одеждой и документами. Сама она едет домой, но по пути в Петроград ее арестовывают и отбирают оружие, врученное Корниловым. Тогда и состоялся ее разговор с Лениным и Троцким, которые убеждают ее встать на сторону народа, на что Бочкарева отвечает отказом. Ее отпускают с документами и билетом до дома.

Что было дальше? А дальше была целая эпопея, но сначала надо прояснить один факт, который всем нам (старшему поколению) преподносили еще в школе, когда термин «женский батальон смерти» был порочно привязан к истории взятия Зимнего дворца.

Кстати, батальон, которым командовала Мария Бочкарева, как и она сама, никакого участия в охране Зимнего дворца в октябре 1917 года не принимал, так как находился в действующей армии.

Речь идет о 2-й роте 1-го Петроградского женского батальона смерти, которая на фронте никогда не была и состояла как раз из дам, «забракованных» Бочкаревой.

Этим батальоном, в который входила 2-я женская рота, командовал штабс-капитан Лосков. Его батальон размещался в районе станции Левашово Финляндской железной дороги и готовился убыть на Румынский фронт. Однако 24 октября 1917 года батальон Лоскова был внезапно вызван в Петроград, якобы, на парад. Но комбат Лосков сумел узнать, что батальон планируют использовать для защиты Зимнего дворца от возможного выступления большевиков. Он не захотел вмешивать своих подчиненных в политику и вывел батальон обратно в Левашово, за исключением 2-й женской роты в составе 137 женщин-солдат.

Временное правительство поставило задачу юнкерам (по-современному — курсантам) и двум взводам женской роты: развести мосты через Неву и осуществлять контроль за ними. Но попытку захватить мосты с легкостью подавили революционные матросы. После чего женская рота заняла оборону на первом этаже Зимнего дворца на участке справа от главных ворот до Миллионной улицы.

При штурме Зимнего дворца большинство подразделений, верных Временному правительству, серьезного сопротивления не оказали. Сдалась и женская рота. А потом, якобы, произошло то, о чем историки спорят до сих пор. Антибольшевистская пропаганда красочно описывала, как женщины из «батальона смерти» подвергались насилию. Была даже специально создана комиссия Петроградской городской Думы, которая опрашивала женщин из роты, защищавшей Зимний дворец, и только три женщины показали, что подвергались насилию. Да еще одна женщина-солдат покончила с собой (по причине, как она сама указала в предсмертной записке, — «разочарования в идеалах»). Так что, никаких кровавых расправ над женщинами, как установила комиссия, совершено не было.

На следующий день после штурма Зимнего женская рота вернулась в расположение батальона штабс-капитана Лоскова, в Левашово.

Правительство большевиков, взявшее курс на выход из войны, в подразделениях добровольцев не нуждалась. Решение о расформировании женских батальонов было принято 30 ноября 1917 года.

Последним был расформирован 3-й Кубанский женский ударный батальон. Он прекратил свое существование 26 февраля 1918 года из-за прекращения снабжения.

В начавшейся Гражданской войне по обе стороны фронта воевало немало женщин, некоторые даже командовали мужчинами, но отдельных боевых подразделений из них уже не формировалось. Такова полузабытая страничка из истории русской армии и о женщинах в армейских рядах.

Что касаемо дальнейшей судьбы инициатора создания женских добровольческих батальонов Марии Бочкаревой, то на этот счет существует много версий.

Одни утверждают, что она сама вступила в ряды Белой армии, другие настаивают, что участвовать в Гражданской войне она не собиралась, на нее оказали давление. Так или иначе, Мария Бочкарева прибыла во Владивосток, откуда отправилась в США, агитировать западных политиков за оказание помощи Белому движению. Вот тогда она и встречалась с президентом США Вудро Вильсоном, затем, переехав в Великобританию, с королем Георгом V.

Возвратившись в Россию, Мария из Архангельска добралась до Сибири, где встречалась с адмиралом Колчаком, но дни колчаковской армии были уже сочтены.

В Томск вошли части Красной Армии. Бочкарева сама явилась к новому коменданту города и сдала свой револьвер. 7 января 1920 года она была арестована и отправлена в Красноярск.

Разбирательство по делу Марии Бочкаревой по меркам Гражданской войны тянулось бесконечно долго. 21 апреля 1920 года Особый отдел 5-й армии постановил этапировать Бочкареву в Особый отдел ВЧК Москвы для окончательного решения. Но в это время прибыл заместитель начальника Особого отдела ВЧК Павлуновский, наделенный чрезвычайными полномочиями, который, ознакомившись с материалами дела, 15 мая 1920 года вынес решение — Бочкареву Марию Леонтьевну расстрелять. На обложке дела Бочкаревой была сделана пометка о том, что приговор приведен в исполнение 16 мая. Ей был 31 год.

Однако, когда в 1992 году прокуратура России занималась пересмотром дела Бочкаревой, оказалось, что свидетельств ее расстрела не имеется…

Есть и другие версии. По одной из них, журналист Исаак Дон Левин, автор книги «Яшка», смог добиться освобождения Бочкаревой и вывез ее в Харбин, где она вышла замуж за бывшего однополчанина и посвятила себя воспитанию его детей от первого брака, так как своих детей у Марии Бочкаревой никогда не было. Согласно этой версии, семью Бочкаревой, которая к тому времени носила другую фамилию, в 1927 году депортировали в СССР, где она и провела последние годы жизни. Такая вот версия со счастливым концом…

В последние годы о Марии Бочкаревой стали появляться материалы в сети Интернет, а более года назад на экраны страны вышел художественный фильм о ней и о ее женском батальоне, который так и называется «Батальонъ», где Бочкареву сыграла актриса Аронова (позже фильм демонстрировался по телевидению). Такова память о ней и о женских добровольческих батальонах русской армии образца 1917 года. Почти сто лет прошло с тех пор…

/При подготовке

публикации использованы материалы из сети Интернет/

Евгений ОЖОГИН