— Елена Алексеевна, долгое время в ржевской поликлинике должность психолога была вакантна. Как Вы попали на это место?

— Родилась и выросла в Ржеве, училась в лицее № 35, потом окончила Тверской государственный университет по специальности «Клиническая психология». Когда была на пятом курсе, мне предложили пройти практику в родном городе. Конечно же, я согласилась, и мы договорились с руководством ЦРБ, что после окончания вуза я вернусь в Ржев. Приступила к работе с марта этого года.

— После окончания школы Вы сразу решили стать психологом?

— Нет. Пожалуй, за меня решила судьба, и этому я очень рада. Пыталась поступить в московский вуз на педагога, но не набрала нужного количества баллов. Параллельно, для подстраховки, подавала документы в ТвГУ — заинтересовало такое направление, как клиническая психология. Мне понравилось, что после окончания обучения открывается большой спектр будущего трудоустройства — от медицинских учреждений до полиции. Психология мне была интересна с детства, когда я даже не знала, что это такое. Давала советы подружкам, пыталась оценивать ситуации со стороны, находила общий язык с большинством людей.

— В чем специфика именно клинической психологии?

— Специалисты этого направления работают с психическими патологиями — от депрессии до шизофрении, спектр большой. Я могу работать как с патологиями, так и с условно здоровыми людьми.

— В чём заключаются Ваши обязанности?

— Занимаюсь консультированием, являюсь членом комиссии по выдаче лицензий на оружие, также работаю в первичном сосудистом отделении ЦРБ на улице К. Маркса, обследую пациентов после обширного кровоизлияния в мозг — это нейродиагностика, парапсихологическая диагностика, оцениваю когнитивные функции (память, внимание, мышление). При этом диагнозы я не ставлю, только делаю заключения, есть ли у человека нарушения или нет, а если есть, то какие и их выраженность.

— Наверное, ставить диагнозы — это прерогатива психиатров. Психолог и психиатр довольно близки и по названию профессии, и по смыслу — оба имеют дело с душой. Некоторые люди не очень понимают разницу и опасаются людей той и другой специальности — не дай бог, в психбольницу упекут… В чём отличие психологов от психиатров?

— Бояться не нужно ни тех, ни других. Психиатры специализируются на таких состояниях, как хронические депрессия и стресс, чувство тревожности и так далее, вплоть до шизофрении. При соответствующих симптомах следует обязательно обратиться к врачу. Будет назначено соответствующее лечение, выписаны необходимые медицинские препараты, то есть человеку обязательно помогут. Психологи — это дополнительная помощь таким пациентам (их к нам обычно направляет психиатр), а также обычным людям, у которых есть те или иные проблемы в общении с людьми, во взаимодействии с внеш-ним миром. Помогаем разобраться в себе, побороть неуверенность, наладить отношения детей и родителей или партнёров. Решаем проблемы в процессе общения, то есть на вербальном уровне, без назначения лекарственных препаратов, но с применением определенных методик. Поэтому врачом в общепринятом смысле я себя не считаю, я просто помогаю людям понять самих себя. После нашей беседы человек делает определённые выводы, проводит анализ своей жизни и старается её изменить.

— К сожалению, человек не всегда осознаёт, что ему нужна помощь, но это понимают его близкие, и приводят родственника в кабинет психолога чуть ли не за руку. Есть ли от этого польза?

— Да, такое случается. Например, родители приводят на приём подростка, который постоянно провоцирует конфликтные ситуации в семье. Но толк от насильственного посещения специалиста минимален. Работа с проблемой приносит результат тогда, когда человек сам осознаёт, что ему нужна помощь. Тут поможет работа с семьёй в целом.

— Часто ли приходят такие «добровольцы»?

— Да, с одной девушкой мы работаем уже второй месяц. Об окончательных результатах говорить пока рано, но промежуточные есть.

— Врачей и специалистов смежных специальностей можно условно разделить на две категории: одни врачуют тело, другие — душу. Как Вы считаете, болезни тела и души соприкасаются?

— Конечно, есть такое расстройство, как психосоматика. При этом расстройстве психологические факторы (сильный или продолжительный стресс) влияют на соматические функции организма, то есть провоцируют заболевание. Например, человек ощущает болезненные явления в каком-либо органе или всём теле и посещает терапевта (или обнаруживает на теле сыпь и идёт к дерматологу), проходит курс лечения, а болезнь или не проходит, или проходит, но через некоторое время возобновляется. То есть организм даёт знать через сбои нормальной физической работы тела, что с психикой что-то не так. В таких случаях необходима помощь психиатра либо психолога, а иногда того и другого вместе.

— А может ли человек самостоятельно, без помощи специалиста, справиться с гнетущими его душевными состояниями?

— Смотря с какими. С депрессией — нет, тут нужна медикаментозная помощь. С тревожностью справиться можно, если её проявления единичны: например, волнение ученика перед экзаменом. Тут может помочь дыхательная гимнастика, так называемое дыхание по квадрату: на четыре счёта вдох, на четыре счёта задерживаем дыхание, на четыре счёта выдыхаем, на четыре счёта опять задерживаем. Практикуем это, пока не успокоимся. Некоторым это упражнение очень помогает, оно позволяет сконцентрироваться на внутренних ощущениях и тем самым снижает тревожность.

Также важно при стрессе понять, откуда идёт определённый страх. Например, необходимо усвоить, что мы никогда не сможем полностью повлиять на мнение
окружающих. Нельзя пытаться постоянно держать под контролем любую ситуацию — жизнь непредсказуема, и произойти может всё что угодно, это просто необходимо принять.

Мы имеем право совершать ошибки, не быть хорошими для всех (это невозможно). Если осознать эти вещи, со временем тревожность и стрессы в большинстве случаев сходят на нет. Эти проблемы человек может решить и самостоятельно, но с помощью психолога сделать это проще и быстрее. Да, иногда это болезненный процесс, но пережить его в кабинете психолога намного безопаснее, чем прожить боль где-то ещё.

— От душевной боли пытаются избавляться разными способами, в том числе с помощью алкоголя и наркотиков. Помогаете ли людям, которые в течение определённого времени уходили от проблем такими способами?

— Опять-таки, в зависимости от того, является ли посещение психолога добровольным. От насильственного воздействия на душу результата не будет. Поэтому не стоит забываться с помощью алкоголя или наркотиков, лучше сразу к нам.

Не надо бояться, что психолог кого-то осудит или в чём-то упрекнёт. Мы такие же люди, и у нас есть свои проблемы, в том числе психологического характера. Например, я тоже посещаю психолога, и многие мои коллеги также обращаются за помощью к собратьям по профессии.

— Зачем?

— Представьте, что ко мне приходит человек с проблемой, с которой на данный момент столкнулась и я. Как я могу помочь другому в том, с чем не справилась сама? Если я найду способ справиться со своей психологической ситуацией, тогда смогу помочь и обратившемуся ко мне человеку. То есть психология — это наука, которой можно обучаться до конца своих дней. Также в нашей профессиональной сфере есть такое понятие, как супервизия: это посещение психологом более опытного психолога, чтобы специалист посоветовал, как лучше решить проблему обратившегося человека. Существуют и балинтовские тренинговые группы: собираются до пятнадцати человек — это могут быть как психологи, так и медицинский персонал (методика применяется и для представителей других профессий, например, педагогов). Ведущий тренинга решает проблему эмоционального выгорания или иной сложной ситуации, объединяющей группу. Например, приходит психолог и рассказывает: у меня есть пациент К., на которого я злюсь и не понимаю, почему. Проходит работа в группе, и выясняется, что у человека так называемый контрперенос: пациент ведёт себя так, как ведет себя знакомый психолога, который ему неприятен. Это очень интересно и полезно.

— У Вас на столе лежат чистые листы бумаги и цветные карандаши. Для чего?

— Это диагностическая сфера моей работы, карандаши люблю применять при консультировании. Очень интересно работать с образами. Например, человек приходит с болью. Я предлагаю ему нарисовать свою боль, и потом мы взаимодействуем с этим образом. Разбираемся, откуда это появилось, что мы можем с болью сделать, иногда можем с этим образом разговаривать. То есть полностью открываемся рисунку, взаимодействуем с ним различными способами.

Самое главное — пытаемся выяснить, зачем эта боль нам нужна. Ведь всё, что с нами происходит, нам зачем-то нужно. Та же тревожность в какой-то степени необходима, и навсегда попрощаться с ней нежелательно — это крайность. Нужно просто снизить тревожность, чтобы она появлялась только тогда, когда это необходимо — например, существует реальная угроза жизни или здоровью.

Есть и другие методические материалы, применяемые при диагностике. Например, таблица Шульте, она применяется при диагностике пациента на возможность приобретения оружия: нужно за определённое время найти цифры от 1 до 25, расположенные на таблице вразнобой. Чем быстрее человек справляется, тем лучше — это методика на внимание. Есть диагностические карточки, с помощью которых определяется снижение или нарушение мышления: нужно определить, какой из четырёх предметов лишний, объяснить, почему, и по определённому признаку объединить остальные три предмета.

— Как можно попасть к Вам на приём?

— По записи, это можно сделать в кабинете № 313 городской поликлиники или по телефону 8(48232) 2-16-24. Я работаю ежедневно, кроме выходных. Прием бесплатный. Буду рада поработать с людьми, которые хотят получить помощь и поддержку. Главное — желание и готовность работать. А способ решить проблему мы обязательно найдём.

— Спасибо за интервью и удачи в профессии!

Беседовала Елена СМИРНОВА

В субботу в Ржеве открылись павильоны виртуальной реальности, о которых мы писали в прошлом номере газеты.

«Хранители Ржевской земли», «Оранжевый закат», «Меланхолия», «Зимняя сказка», «Рождественский ангел», «Сиреневые облака» — не только названия картин. Это музыка в цвете, которую ясно слышишь, когда заходишь в небольшой зал краеведческого музея. Здесь в течение месяца впервые проходит персональная выставка живописи Ирины Аввакумовой, члена СХР.

В «Дельфине» 13 апреля прошёл традиционный фестиваль по авимодельному спорту среди детей и молодёжи, посвящённый Дню космонавтики. Организаторами этого события, которое не получает широкой огласки, а зря, являются Дворец культуры, ФОК «Дельфин» и, конечно, предприятие «Электромеханика», недаром его девиз — «Без нас самолеты не летают!»

— Раиса Михайловна, для ребёнка очень важно найти именно свою школу, именно своего учителя. Здесь речь идет не о престиже, а о душевном комфорте, доверии. Это так?

— Да, это очень важно. Если ребёнок попадает в «свою» школу, то он вполне в состоянии без репетиторов показать достаточно хороший результат. Если он попадает в школу, которая ему неорганична — всё что угодно может ему не подходить: атмосфера, темп, требования, — тогда ребёнку будет тяжело.

У нас в основном учатся дети из микрорайона ральф, но бывает и такое, что ребёнок сам изъявляет желание учиться в нашей школе. Конечно, принимаем и из других микрорайонов, из Хорошево. В школе № 3 учится 314 детей, это средний показатель по городу. Детки у нас разные. Есть и трудные, и хорошие, много учеников из многодетных семей. 23 ребёнка — с ОВЗ (ограниченные возможности здоровья), они занимаются по адаптированной, облегченной программе. Это не коррекционный класс. Дети учатся со всеми вместе в классе, но по адаптированной программе. Я считаю, такой подход — это очень хорошо. Потому что детки, которые с основной программой не справляются, по адаптированной получают хорошие оценки. Потом они сдают экзамен по облегченной программе, получают аттестаты и могут дальше идти по жизни без проблем, получают профессии. Ребята с ОВЗ оканчивают 9 классов, но при желании, если ребёнок показал отличные результаты, мы можем принять его и в 10-й класс. У нас такая девочка занимается, прекрасный результат, она стала учиться хорошо.

Я как педагог-психолог работаю с каждым ребёнком в нашей школе, начиная с первого класса. Проводим диагностику, если у ребенка есть какие-то затруднения, мы на это сразу обращаем внимание. Детишками с ОВЗ занимаются логопед, дефектолог, все эти специалисты работают в школе. Есть случаи в нашей практике, когда с детей снимали диагноз ОВЗ по окончании начальной школы.

В этом году в школе 26 десятиклассников. А выпускников — 14 человек, из них — один мальчик, идёт на золотую медаль. В 9-м классе он получил красный аттестат.

— Небольшая школа всегда выигрывает тем, что здесь обстановка уютнее, камернее, что ли. Для ребят, кто трудно привыкает к огромным коллективам, это больше подходит, не правда ли?

— Мы стараемся, чтобы в нашей школе было всегда уютно. Учителя с большим опытом работы и все без исключения профессионалы своего дела. Классы наполняемостью по около 25 человек, однако есть и большой — в 6-м классе 30 ребят. Но все наши, мы никак не могли кого-то не взять.

— В вашем образовательном учреждении открылись классы Росгвардии. Как возникла эта идея?

— У нас уже есть отделение Юн-армии на базе школы. А идею открыть классы Росгвардии подсказали в Управлении образования, и мы живо откликнулись. Отобрали детей 6-7 классов — 29 человек. Родители с большим удовольствием согласились. С 1 октября ребята официально считаются учениками класса Росгвардии. С ними занимаются начальной военной подготовкой, хореографией, строевой подготовкой, раз в неделю сотрудники Росгвардии проводят уроки. Детям очень интересно. Но самое важное — это дисциплина. Чего там говорить, у нас немало трудных детей. Для ребят дисциплина, воспитание ответственности — это, пожалуй, самый важный аспект учёбы в классах Росгвардии. Дети очень сильно изменились. Мы приобрели пока только форму для ребят, чуть позже будут настоящие мундиры Росгвардии. А в апреле состоится посвящение в росгвардейцы. Думаю, в дальнейшем будем развивать это направление.

— Для успешного образовательного процесса детей надо сильно заинтересовать в учёбе, мотивировать. На Ваш взгляд, из чего рождается мотивация? Как её воспитать?

— Надо найти точку интереса, и во-круг этого можно строить всё, что угодно. Но вообще, мне кажется, самый мотивированный ребёнок тот, который нашел своего учителя. И, в общем, мотивация — это, скорее, задача педагога. Профессионализм учителя заключается именно в том, чтобы найти такие подходы к каждому ребёнку, эту точку, из которой всё будет расти.

Детки сейчас сложные, и мотивировать их к учёбе, к другим занятиям непросто. Мотивация к учёбе рождается, по-моему мнению, так: если ребёнок на уроке ответил ну хоть немного, надо его поддержать. Это называется мотивация успеха. И когда ученик получил хорошую оценку, он будет и дальше стараться.

У нас в школе есть допобразование, ребята с удовольствием занимаются. Например, в школе открылся туристическо-краеведческий кружок, скоро получим оборудование, будем ходить в походы. Дети горят желанием заниматься. Вот вам мотивация. Ребята занимаются изобразительным искусством, на выставках они получают призовые места. Прекрасный кружок декоративно-прикладного творчества, школьники делают такие изумительные вещи! Ребёнку важно выделиться и получить успех. Все грамоты за победы в конкурсах, выставках, соревнованиях и олимпиадах мы вручаем в понедельник на общей линейке. Победителей все поздравляют. Представляете, как приятно для ребенка, для него и для остальных это огромная мотивация.

— На детей сейчас обрушивается такой объём информации, в том числе и негативной, особенно в последнее время. О чем с ними говорить, как помочь разобраться?

— Каждый понедельник мы проводим разговоры о важном, а в четверг — говорим о будущих профессиях, также на классных часах беседуем с ребятами на актуальные темы. Поверьте, это не формализм, для детей очень важна эта информация, они получают её из первых уст от своих учителей, которым доверяют. Очень часто школу посещает священник, проводит беседы, ребята задают волнующие вопросы. К нам приходит детский нарколог Тамара Мясникова. Мы проводим беседы и с родителями на предмет того, чтобы знали, на каких сайтах ребёнок бывает, с кем общается, чем интересуется. За этим сейчас надо очень строго следить.

Но очень важно, когда дети доверяют учителям, могут спросить совета, рассказать о своих проблемах и сомнениях. Слава богу, у нас именно такая доверительная обстановка в школе. Ко мне в кабинет часто приходят ученики со своими проблемами и вопросами.

— Я вспоминаю своё школьное детство: в кабинет нашего строгого директора никто из учеников по доброй воле не желал входить!

— У нас совершенно иначе. Я за детей всегда горой, они для меня — главное. Приходят за советом и родители, дверь открыта всегда.

— Раиса Михайловна, мне кажется, у патриотического воспитания подрастающего поколения сейчас появился совершенно иной смысл, более глубокий, осознанный, как Вы считаете?

— Очень глубокий. Патриотизм появляется у человека в условиях, в которых он живет и развивается как личность. Это чувство. Поэтому на вопрос о том, можно ли научить патриотизму, ответ однозначный — нет. А вот на вопрос: «Можно ли воспитать патриотизм?», отвечу — да, поскольку патриотическое воспитание формируется в семье, в обществе, на уровне государства. Здесь важно понимать, что патриотизм — это не беседы о Великой Отечественной войне. Это всё, что связано с нашей Родиной: развитие науки и медицины, освоение космоса, необъятная география страны. Ценности и убеждения, научная и культурная деятельность, уважение к истории и традициям Отечества. Так как же педагоги могут воспитать патриотизм? Патриотизм — не что-то абстрактное. Все примеры сейчас вокруг нас: героизм российских солдат, сплочённость народа в сложных ситуациях, обстановка в мире — всё это дети видят и слышат. Мы в школе много рассказываем про специальную военную операцию. И вы знаете, они делают правильные выводы, принимают в свою душу правильные жизненные устои. Это видно. Мы писали с детьми письма солдатам, регулярно собираем гуманитарную помощь для фронта. Да что там говорить, у некоторых отцы воюют. У нас есть учитель, у которой супруг участвует в СВО. Наши детки очень серьёзно относятся к тому, что сейчас происходит в мире. И патриотизм для них не просто слова. Они это понимают.

— Вы говорили, что в школе идут уроки профориентации. Кем хотят стать дети сейчас? И куда поступают учиться?

— Многие хотят теперь стать военными. Даже девочки! Профессия защитника Родины очень престижна среди молодёжи. Многие выпускники школы после 9-го класса идут в колледжи, в том числе медицинские. В этом году свою ученицу мы по целевому направлению отправим получать профессию в педагогический колледж. Окончит — вернется в родные пенаты. Будем восполнять дефицит педагогических кадров. Конечно, хотелось бы, чтобы дети чаще выбирали профессию педагога, чтобы в школы шла молодая смена. К примеру, в следующем учебном году мы остаемся без учителя начальных классов, поскольку педагог уходит на заслуженный отдых, а замены пока нет.

— Мы подошли к очень важному вопросу — про престиж работы учителя. Как его поднять?

— Трудный вопрос! Дело не только и не столько в зарплате. Хотя и это немаловажно. У меня учительский стаж 52 года. Но я не мыслю себя без школы, без детей, это моя жизнь. У меня дочь учитель, старшая сестра тоже учитель. Чтобы работать педагогом, нужно им родиться, я считаю. Только один человек способен поднять престиж учителя — это сам учитель. В глазах ученика авторитет учителя создается с помощью доброго отношения к ученикам и любви к своему делу. Были ведь у нас и такие учителя в школе, которые отработали по два месяца и ушли. Говорили: не моё.

Безусловно, условия труда для учителя намного усложнились — это и уровень зарплаты, дети непростые сейчас, нагрузка очень большая, в том числе и бумажная. И это, наверное, тоже работает не в пользу профессии педагога.

— Мы живём в такое время, когда происходит переоценка ценностей во всех сферах в нашей стране, да и во всём мире, без сомнения. Как Вы считаете, а школам нужно меняться?

— Безусловно. Да, давать крепкое образование необходимо. Но немаловажно, в каких условиях мы даём детям это образование. Речь об оснащении, о школьных зданиях, о престиже профессии учителя. Все взаимосвязано, отношение к школе у детей складывается и из этого в том числе.

«Именно в школе закладываются все наши победы. Это абсолютно очевидная вещь, это фундамент, на котором строится всё наше общество, вся страна, всё государство», — это высказывание нашего Президента Владимира Путина, с которыми я абсолютно согласна.

Я убеждена, что неправильно считать школу только лишь учреждением, предоставляющим образовательные услуги. Невозможно оторвать обучение от воспитания, это сообщающиеся сосуды. Школа в жизни ребенка вообще играет важную роль. Ведь результат сегодняшней работы учителя обычно виден лет через двадцать. Когда приходит в школу малыш, он как открытая книга, чистый лист. И чем наполнится его ум и сердце — зависит в том числе и от учителя. Главная задача школы — вырастить детей достойными людьми. Неважно, кем станет выпускник, рабочим или академиком. Лишь бы был хорошим человеком, чтобы люди его уважали, чтобы в коллективе ценили, чтобы он был ответственным к себе и к своему делу. Я считаю, это самое важное.

— Благодарю Вас за беседу!

Беседовала Светлана КУДРЯВЦЕВА