ИЗ ИСТОРИИ ГОРОДА И РЖЕВСКОЙ МИЛИЦИИ

Шёл первый год без войны, и Ржеву ещё только предстояло возрождаться. Обходя развалины, по улице пробиралась женщина. Она спешила, направляясь в Ржевский отдел МВД заявить о краже. Ей было обидно до слёз. Всё, что было ценного, унесли жулики.

Наконец она добралась до нужного здания и толкнула дверь. Уж если здесь не помогут, тогда что делать? На календаре значилось 19 марта 1946 года.

По коридору отдела в свой кабинет шёл оперуполномоченный уголовного розыска Алексей Серков. Звание у него небольшое, младший лейтенант милиции, а дел много. Послевоенный Ржев спокойно спать не даёт. В городе много приезжего населения. Кражи, грабежи, разбои случались даже среди бела дня.

Его окликнул дежурный:

— Тут гражданка Лебедева про кражу толкует. Побеседуй с ней.

Серков пригласил женщину в кабинет, но разговор с ней почти ничего не дал. Женщина, плача, объясняла:

— Живу в одной комнате с Серафимой Федоткиной и Верой Кузнецовой. Неделю назад поехала к родственникам в Торжок, а сегодня вернулась, смотрю, нет моих вещей. Можно сказать, голая осталась в такое время, — и заплакала пуще прежнего.

Серков налил женщине стакан воды из графина, подождал, давая время ей успокоиться. Он знал, что с потерпевшими нужно беседовать не спеша и обстоятельно. Ему удалось разговорить гражданку Лебедеву и выяснить некоторые обстоятельства из жизни её подруг-соседок. Тень подозрения падала на Веру Кузнецову. Не работает. К тому же, на днях спешно выехала куда-то, причём со всеми своими пожитками.

«Что за спешность такая, — подумал Серков, — быть может, она и вещички Лебедевой прихватила?» Опер решил сходить на место происшествия, посмотреть, поговорить с людьми. На месте оно виднее.

Доложив о краже начальнику уголовного розыска Александрову, они вдвоём отправились по месту жительства Лебедевой.

Оперативники, осмотрев жилище, ничего путного не нашли. Правда, соседка Серафима Федоткина сказала об исчезнувшей Кузнецовой, мол, приходила к ней какая-то неизвестная женщина, пошушукались они и куда-то срочно смотались.

Работники Ржевского уголовного розыска стали собирать на Кузнецову установочные данные. Оказалось, что вела она вполне нормальный образ жизни и ни в чём таком компрометирующем замечена не была. Только вот её местонахождение по-прежнему оставалось неизвестным. И тут удача улыбнулась оперативникам, но скорее всего, это было логическое завершение нудного и кропотливого труда.

Удалось найти кое-что из личных вещей, принадлежащих исчезнувшей Кузнецовой. И находились они, эти вещи, не где-нибудь, а в квартире сестры Серафимы Федоткиной Клавдии. Но как они могли попасть туда?

— Очень просто, — объяснила Серафима Федоткина, вызванная в горотдел милиции для дачи показаний. -Перед своим отъездом Кузнецова часть своих вещей: салфетку, ведро и прочее, оставила мне, а я отдала их на хранение сестре и больше ничего пояснить не могу.

Клавдия Федоткина тоже толком ничего не сказала. Мол, сестра Серафима отдала ей эти вещи на хранение. А чьи они, она знать не знает, и вообще, как говорится, «её хата с краю».

Младший лейтенант Серков задумался. Странно всё это. Кузнецова почему-то спешно уезжает. Забирает из комнаты свои пожитки, попутно прихватывая вещи гражданки Лебедевой, но не трогает ничего из имущества Серафимы Федоткиной. Наоборот, ещё и отдаёт ей кое-что из своего имущества. — Здесь что-то не так. «Не стыкуется, — подвёл черту опер, — надо искать свидетелей».

Он обошёл всех соседей, посетил знакомых Веры Кузнецовой и… нашёл. Отыскал подругу Веры, Нину Шершневу, которая была вместе с ней вечером 16 марта. Наутро они условились встретиться и пойти на базар, но когда на следующий день Нина пришла к Вере, то дверь оказалась заперта изнутри, а на её стук откликнулась женщина. Нина Шершнева попросила позвать Веру Кузнецову, но женский голос ответил ей, что такой здесь нет.

Был и другой момент, который установил Серков. Объявились свидетели, которые дали показания о том, что утром 17 марта сёстры Федоткины притащили на квартиру, где проживала Клавдия Федоткина, большой узел с вещами, а через некоторое время узел куда-то унесли. От соседей не скроешься. Соседи всё видят и слышат. Такова жизнь коммунальная.

Исчезнувшая Вера Кузнецова была объявлена в розыск. Но теперь её искали не живую, а, скорее всего, мёртвую. Была тщательно осмотрена вся прилегающая к дому территория, но и это никаких результатов не дало. Прямых улик против сестёр Федоткиных не было, но что-то делать было надо. И тогда оперуполномоченный Серков, полагаясь на интуицию, вызвал к себе Серафиму Федоткину. К разговору готовился. Продумал, что сказать, в какой последовательности ставить вопросы.

Он вёл беседу, а сам внимательно наблюдал за поведением женщины, отмечая для себя все её душевные метания. Серков чувствовал, что Симу Федоткину беспокоит и давит на неё некий невидимый груз, от которого она согласна избавиться при первой возможности, и только надо подтолкнуть её к этому (на сленге оперов это означает «расколоть»). И тогда опер задал ей, как говорится, вопрос в лоб.

— Где труп Кузнецовой?

Федоткина молчала, опустив голову. Бежали секунды. Серков ждал, а сам думал: неужели он ошибся? И тут увидел, как из глаз Серафимы потекли слёзы. Женщина тихо проговорила:

— Я всё расскажу.

Она действительно рассказала Серкову обо всём, со всеми подробностями. Как у неё появилась тёмная мысль завладеть вещами своей подруги-соседки. Как уговорила она сестру Клавдию принять участие в этом страшном деянии. Как пришлось душить подушкой не вовремя вернувшуюся домой соседку Веру Кузнецову, а потом перетаскивать на квартиру сестры Клавдии украденные вещи. Прихватили они с собой и вещи уехавшей в Торжок Лебедевой. Потому что, собираясь избавиться от трупа Кузнецовой, они её же и собирались, хотя бы косвенно, но подставить в качестве подозреваемой. Мол, уехала куда-то, а после её отъезда и вещи из жилища пропали. На кого хочешь, на того и думай.

Тело Кузнецовой лежало в нетопленной комнате целые сутки. В ночь на 18 марта 1946 года сёстры Федоткины отвезли его на санках к Волге и сбросили под лёд. Глядишь, Волга и скроет их тайну.

Они успели всё сделать вовремя, потому что на следующий день — 19 марта — возвратилась от родственников третья жиличка этого дома, Лебедева, и, обнаружив пропажу вещей, побежала заявлять об этом в милицию. И если бы не дотошный опер, младший лейтенант милиции Алексей Серков, то вряд ли была бы разгадана загадка «поспешного отъезда» гражданки Кузнецовой. Правда, труп погибшей женщины так и не нашли, сколько ни искали. Волга его скрыла.

Суд, рассматривавший это дело в Ржеве, приговорил сестёр Федоткиных к различным срокам заключения, а оперуполномоченный уголовного розыска Алексей Серков продолжил служить в ржевской милиции и дальше.

Вот что писала 23 мая 1946 года газета «На страже революции», издаваемая Управлением внутренних дел Калининского облисполкома: «Оперативные работники Ржевской милиции во главе с начальником угрозыска товарищем Александровым раскрыли несколько весьма сложных уголовных преступлений только благодаря проявленной бдительности и умелому оперативному подходу к делу».

Тогда ещё только шёл первый год без войны, и Ржеву ещё предстояло отстраиваться и возрождаться.