— Андрей, я не верю в случайности, поэтому считаю наше знакомство удачным стечением обстоятельств. О том, что Вы — главный редактор медиапроекта «Стол», узнала, вернувшись в Ржев после лекции Виктора Рейфмана «Две модели создания «нового человека» в постреволюционном советском кинематографе 20-30-х годов». О чем говорил лектор, «РН» расскажут своим читателям позже. Сейчас хотелось поговорить о проекте, о мероприятиях, акциях, в проведении которых Вы участвуете.

— Это христианский общественно-публицистический медиапроект, посвященный актуальным проблемам взаимоотношений православной церкви и российского общества. Быть может, это проект странный для современных медиа, он сосредоточен не на политике и скандалах, он — про людские истории, про сущность человека. Нас не интересует политика как борьба за власть. Политика в фокусе «Стола» — это искусство общей жизни людей в мире, стране, городе, доме. В нашем формате мы говорим об образовании, культуре, увлечениях, науке; это интересно читать сейчас и интересно будет читать через 10, 20 лет. Идея проекта родилась при стечении нескольких обстоятельств. Сформировалась она на конференции в Санкт-Петербурге, посвященной сложности взаимодействия Русской православной церкви и средств массовой информации. Зашел разговор о том, что в обществе не сформирована прослойка людей, которые, не считая себя верующими, были бы лояльно настроены по отношению к церкви. Я как человек верующий был в этом очень заинтересован. Размышляя, что может получиться, обнаружил, что рядом уже сложился коллектив единомышленников. Это профессиональные журналисты разных московских изданий: «Профиль», «АИФ» «Коммерсантъ». И вот уже третий год наши мероприятия проходят в разных городах: Нижневартовске, Екатеринбурге, Воронеже. С лекциями выступают киноведы, антропологи, культурологи. Существуем мы на волонтерских началах.

— В Ржев приехать не планируете?

— Нет. Но готовы к сотрудничеству. Успех предприятия всегда связан с обоюдной заинтересованностью, и принимающая сторона играет здесь главную роль. На паритетных условиях, конечно, приедем.

— Название «Стол» — своего рода символ переговоров и общения?

— «Стол» — это пространство для встреч, творчества, размышления и сотрудничества всех, кто хочет искать и находить смыслы. Поэтому режим существования нашего медиапроекта — это в большой степени «живые» акции, лекции и флэшмобы. Название многозначное, его можно поворачивать в зависимости от ситуации. С одной стороны, да, стол — для общения, сотрудничества всех, кто хочет искать и находить смыслы. Советская школа со своим «когда я ем, я глух и нем» смысл этот убирает. Но в современном мире, когда порой только за столом и может собраться семья, важно говорить друг с другом. Недаром в православной традиции трапеза — особая составляющая жизни семьи. У нашего «Стола» есть еще один поворот, адрес проекта: s-t-o-l.com.

— Получается, с толком. Используем время с толком… О планах на будущее расскажете?

— Сейчас развиваем проект через встречи и события, выходим на создание аналитического центра. Уникальная организация в нашей стране. Открою секрет, в конце июля будем презентовать исследование на тему: «Взгляд церкви на революцию: 100 лет назад и сегодня». Отношения светского общества, СМИ, церкви, страдают от дефицита внимания и аналитики. Светские СМИ смотрят на церковь специфическим взглядом, изнутри церкви этим вопросом занимаются недостаточно, в обществе из-за отсутствия понимания полно мифов, легенд и недоразумений. Подобный Центр просто обязан быть.

— Вы сказали о сложности взаимодействия церкви и СМИ, в чем по-Вашему главная проблема?

— Мыслитель Алексей Хомяков сказал: «Церковь можно увидеть только верующими глазами». Эта фраза отображает корень проблемы. Все светские СМИ смотрят на русскую православную церковь как на некоторую институцию, действующую в рамках этического кодекса. И в соответствии с этим представлением СМИ выстраивают свои ожидания от церкви и подстраивают их под свою повестку дня.

— И если ожидания не оправдываются…

— Самые резонансные материалы рождаются из неоправданных ожиданий: например, скандал с участием священников, епископов. Как медиаменеджер я прекрасно понимаю СМИ, но истинная роль церкви в обществе и государстве, ее суть не прояснена, и нет ни одного ресурса, который бы мог ее прояснить.

— А это возможно?

— Цель, быть может, и недостижима, но идти к ней необходимо.

— В одном из интервью Вы сказали о себе, что «работаете спасителем спокойствия и здравого смысла»… Так определили свою миссию?

— Считаю это миссией любого порядочного журналиста. Здравый смысл — это то, за что стоит бороться, а спокойствие — обратная сторона ясности. Даже когда в нашем беспокойном мире происходят трагические события, журналистика, максимально ясно отображая картину происходящего, позволяет человеку почувствовать себя увереннее, помогает понять, как сориентироваться в непростой ситуации.

— По принципу: страх помогает выжить, а паника — мешает.

— Так и есть.

— Вы — выпускник математического факультета ТвГУ и богословского факультета Свято-Филаретовского православно-христианского института Москвы. Казалось бы, сложно связать одну область с другой…

— На математический факультет поступил случайно, до конца школы не мог определиться, куда идти. Увидел, что на этом факультете сдается всего два экзамена. В конце 1-го курса после сдачи зачета по матанализу услышал от педагога, что способности у меня, конечно, есть, но на факультете мне делать нечего. И… окончательно решил, что университет окончу. Я благодарен вузу. Математика учит систематизировать мышление. Нам часто не хватает умения видеть картину комплексно и системно, чтобы сориентироваться в информационно перегруженном мире. Первое образование мне очень помогало. Многие выдающиеся богословы были математиками. Известная в этой науке теория множеств была рождена из попытки человека осознать, что такое Троица. К тому же, математика прививает здоровый прагматизм, который стряхивал романтический навес богословской науки. А сейчас, когда теологию объявили действительной наукой, сочетание математики и науки в вере тем более интересно.

— Андрей, Вы — человек крещеный. Обряд таинства проведен в детстве, или это Ваш осознанный выбор?

— Крестили меня в два месяца. К концу студенчества я прошел катехизацию (обучение истинам православной веры и чину церковной жизни), которая проходила тогда при православном Преображенском братстве. Сейчас человек может восполнить недостаток веры и разобраться с тем, во что он верит и в кого. После катехизации длиной в полтора года смог ответить для себя на эти вопросы.

— У Вас с женой трое детей. Они крещеные, или право выбора за ними?

— Мы с Юлей готовим наших детей к крещению. Когда они крестятся — сказать трудно. Старшей дочери скоро 8 лет, думаю, она уже может ответить на вопрос, хочет ли креститься и жить по вере. Я со своей стороны делаю для этого все. Но Господь Бог в самых сложных условиях не отнимал у человека дар свободы, и я хочу быть таким же отцом.

— Андрей, Вы приехали в Тверскую область с родителями в середине 80-х годов из Запорожья, после взрыва Чернобыльской АЭС. Считаете себя тверичанином?

— Да. Полемизируя, устраивая совместные с москвичами площадки, отмечаю в себе особый, тверской патриотизм.

— Вот уже больше месяца «Стол» собирает материал на издание книги «1917: Моя жизнь после», приуроченной к 100-летию Октябрьской революции.

— До идеи издать книгу мы в течение 2016 года провели с тверской молодежью цикл встреч «Наследники XX века». Вся соль этого проекта в том, что наследниками мы до конца себя все еще не осознаем. Сейчас мы близки к пониманию того, что же прошлый век нам принес. Его судьба и последствия событий тревожны. Известный философ Мамардашвили говорил о скрытой от наших глаз антропологической катастрофе.

— Катастрофе, происходящей с самим человеком?

— С человеком, с цивилизацией — в том смысле, что нечто жизненно важное может необратимо в нем сломаться в связи с разрушением или просто отсутствием цивилизованных основ процесса жизни. Помним и почитаем ли мы свой род? Сколько в мире «иванов, родства не помнящих». Раньше это было неприемлемо, сейчас — естественно. Мы не знакомы с соседями, не ухаживаем за местами ушедших родственников. Все меньше возможности что-то узнать. Причина беспамятства в том, что в прошлом столетии с нами произошло что-то очень серьезное. Мы должны восполнять разрыв. Чтобы человек увидел роль всех событий на примере собственной семьи. У революции все еще нет оценки. Государственная политика всех нас призывает к примирению, с этим невозможно спорить, но примирению должно что-то предшествовать, чтобы оно было незыблемым, осознанным. В обычной жизни прежде, чем помириться, мы просим друг у друга прощения. Наверное, и сейчас нам нужно какое-то покаяние.

Наш проект пошел по особому пути, мы просим присылать истории лично ваши, вашей семьи, которые бы отражали ту катастрофу, которая произошла с нами в XX веке. Пусть это будет личное воспоминание, оценка произошедшего. Книга станет вкладом в акцию «Национальное покаяние», которая проходит в нашей стране и приурочена к 100-летию Октябрьской революции. Истории можно присылать до 15 июля по адресу: story@pokayanie1917.ru.

— Сколько материалов уже есть?

— Более трех десятков. Разного формата и объема. Через месяц запустим программу по сбору средств на издание. Хотим уложиться к ноябрю и представить книгу, вручить ее авторам и всем желающим на конференции «Духовные итоги революции» в Москве.

— Что станет с материалами, не попавшими в книгу по тем или иным причинам?

— Их будем постепенно публиковать в «Столе». Ведем переговоры с Мишей Мельниченко (руководитель интернет-проекта prozhito.org, собирает мемуары, личные дневники людей, живших в прошлом веке, публикует их). Вместе с ним поможем друг другу и всем, кто отозвался на наше предложение поучаствовать в акции.

— Андрей, Вы бывали в Ржеве?

— Несколько раз проездом. Ржев — интересный город. У меня он ассоциируется с историческими событиями. Надеюсь, как-нибудь удастся приехать туда семьей.

— Прочитала Вашу статью «План Патриарха». В ней Вы по пунктам перечисляете достижения Патриарха Кирилла. Это попытка рассеять мифы о Владимире Гундяеве?

— Патриарх — фигура неоднозначная. Не говорит о нем, пожалуй, только ленивый. Мне не хочется привыкать и примыкать к когорте критиков Патриарха и церкви. Я не апологет Святейшего Патриарха, я, скорее, апологет церкви. Но при Патриархе Кирилле слово «катехизация» перестало быть ругательным. Кроме того, официально в храмах теперь не крестят взрослых без оглашения (то же, что и катехизация). Ведя разговор о Патриархе, нельзя не принимать во внимание и его оппонентов внутри церковной ограды, тех, кому он противостоит. И не получится у нас в стране ничего хорошего, если мы будем постоянно только критиковать: друг друга, общество, церковь, чиновников… Этим сейчас все заражены. А очевидные проблемы, с которыми подчас согласны и те, и другие, тем временем не решаются.

— Андрей, спасибо Вам за познавательную беседу. Желаю медиапроекту «Стол» делового столетия, интересных встреч и проектов.

— Спасибо. А я хочу пожелать всем нам, чтобы у себя в городе мы жили, как в собственном доме. Чувствовали себя настоящими хозяевами. Город должен быть нашим надежным, уютным домом.

Беседовала Ольга ЖДАНОВА