Михаил БУРЛЯШ РАССКАЗЫ

Тень Гоголя

Я ждал уже двенадцатую минуту. Ожидание вряд ли можно было назвать приятным, учитывая усиливающийся жар, исходящий от палящего июньского солнца и нагретых каменных плит Малой Конюшенной. Чувствуя, что вот-вот превращусь в поджаренную гренку, я шагнул в небольшой островок тени, который лежал у ног бронзового Гоголя, и, по счастью, никем ещё не был занят.

Тень приняла меня благосклонно, окутав едва ощутимой прохладой. Я вдохнул полной грудью и застыл, сложив руки на груди, невольно повторяя позу памятника.

Впереди сияли колонны собора, в котором покоилось храброе сердце мёртвого полководца, а из-за брызг фонтана на лужайке казалось, что вход усыпан переливающимися на Солнце алмазами. Этот нестерпимый блеск заставил меня на секунду отвести глаза, взглянув вниз. Рядом со мной, в указательном персте тенистого пятна, лежала какая-то шапка, по виду казацкая. Удивившись, что не заметил сразу, я поднял её. На ощупь шапка была мягкая, как будто меховая, с тряпичным верхом. В одном месте, судя по хрусту, как будто прощупывалась бумага. «Грамота гетьмана зашита», — подумал я и усмехнулся своей шутке. Оглядевшись по сторонам и наплевав на жару, я зачем-то нахлобучил шапку на голову.

Тут-то всё и началось!..

И даже не то, что бы началось что-то конкретное, но всё вдруг неуловимо изменилось. Воздух вокруг перестал быть невесомым и прозрачным; с Невского как будто накатила волна густого молочного тумана. Собор уже не сиял в солнечных лучах, а скорее угадывался, выделяясь в белёсой пелене тёмным контуром. Невский заволокло так, что от него остался лишь гул машин да шорох сотен шаркающих ног, к которому теперь ещё примешивалось какое-то не то цоканье, не то бряцанье. Я сузил глаза, пытаясь пробуравить невесть откуда взявшийся морок, и разглядеть, что же это бряцает, да куда там! Туман только сильнее загустел. Виднелись лишь тени прохожих, шмыгающих туда-сюда по улице.

— Где-то здесь должен быть его памятник, — сказал почти над самым ухом скрипучий голос, вроде мужской. — И откуда столько мороку нагнало? Двести лет, считай, по Невскому не гулял, а тут такая неприятность. И не разглядеть ничего.

— Какой-то биомусор в портал попал, — прогундел бас, точно мужской. — Иногда не доглядишь, оно, бестолковое, и влезет, куда не надо. Ничего, щас нащупаем. Нам сегодня край метку поставить, сегодня день такой. Или тебя не посвятили?

— Ну, расскажи уже, — с ноткой обиды заныл скрипучий. — А то вечно я всё последним узнаю…

— Особо-то нечего рассказывать, — ответил бас. — Ты ж помнишь, как этот Гоголь нашего пропесочил в «Сорочинской ярмарке»? А «Ночь перед Рождеством»? Это ж вообще безобразие. И ведь человеки-то до сих пор читают эту срамоту. Нет бы, серьёзную литературу изучали. Ан нет, анекдоты им про нечистого подавай!.. В общем, у нашего на него и зуб, и рог, сам понимаешь…

— Да как не понять. Только не достать теперь его, Гоголя-то этого. Руки у нас коротки, — хмыкнул скрипучий.

— Почём ты знаешь? — живо откликнулся бас. — Во-первых, мы его авансом уже наказали…

— Как это?

— Молодой ты ещё, до демона ещё расти и расти. А дорастешь — узнаешь, что все выдающиеся человеки на особом учёте у нас и обязательно нашими двумя силами уравновешиваются. И если Создатель (бас почему-то сказал это слово шепотом) в кого-то по своему усмотрению искру вкладывает, то и нам разрешается от себя «добавочку» положить… Обычно наш в этом вопросе без затей… Стандартный набор использует. Болезнь, роковую любовь, склонность к сумасшествию или к конфликтам с властью, например. Ну, или совсем уж дежурный вариант — зависимость от алкоголя, наркотиков, беспутства… Знаешь ведь, что гении долго не живут?

— Угу, — промычал скрипучий.

— Но иногда на него находит игривое настроение, и он может соригинальничать. Вот и Гоголю не повезло. И, как потом выяснилось, поделом. Не любил нас покойничек… — бас кашлянул.

— Так, а что ему-то досталось? — скрипучий был явно заинтригован.

— Ты как будто и не знаешь? Что там у тебя по русской литературе было? Трояк? Учиться, дружок надо было, а не на нечистую силу уповать, — бас явно насмехался. — Ладно, напомню. Из полтавского писаки наш сделал тупиковую ветвь — вложил ему отвращение к женскому полу, обрек на одиночество вечное. Не раз потом радовался, читая его памфлеты, что правильный «подарочек» сделал… — бас задумчиво замолк.

— Ну, а как же суженая? Нам ещё в начальной школе говорили, что каждому человеку предназначена половина, и что он её обязательно встречает на своём земном пути. Только может мимо пройти и не узнать, если счастия любовного не имеет, — скрипучего явно задел рассказ баса.

— Была ему одна душа предназначена в суженые. Должна была родиться в Петербурге через семь лет после него. Если бы они встретились, не устоял бы он перед ней. Всю свою неприязнь к бабам позабыл бы, как пить дать… И в мир иной отошел бы не в 42, а лет на тридцать позже. Да только и тут мы руку приложили… Но смотри, никому ни гугу, а то не возьму тебя больше с собой на дело… Вне правил это. Когда душу ему предназначили, кое-кто из наших слегонца ось времени крутнул, и рождение её на двести лет вперед перенеслось! — в последней фразе баса явно слышались нотки гордости.

— Как это? — недоуменно спросил скрипучий. — Это она только вот сейчас, что ли, родиться должна? Это мы из-за неё, что ли, метку ставим? А как же предназначение?

— Тёмный ты, — бас снова звучал иронично. — Только в неправильном смысле. Предназначение черному коту под хвост пошло. Будет в книжках его портреты разглядывать да вздыхать. Разве что захочет погадать в крещенский вечерок перед зеркалом… Тогда, конечно, может и кое-что непредвиденное произойти. Но сейчас девушки перед зеркалами не гадают, сейчас время другое. Так что, может, и обойдется. Давай к памятнику двигаться, хватит порожняки гонять…

Мимо меня в тумане проплыла чья-то внушительная фигура и тут же исчезла. Следом за фигурой проплыл и исчез… чешуистый хвост, с растрёпанной кисточкой на конце. Кисточка мела землю туда-сюда, как будто стирая следы своего хозяина.

Чувствуя, как волосы встают дыбом, я невольно потянулся к голове. Рука легла на меховую шапку, про которую я уже и позабыл. Сдернув шапку с головы, я швырнул её в сторону памятника и перекрестился.

Туман тут же осел и прижался к земле, словно мелкая белёсая пыль. Вокруг суетились люди, по Невскому мчали машины. По другую сторону улицы яркой акварелью вырисовывался Казанский собор.

«Неужели мне всё привиделось?» — подумал я и взглянул туда, куда бросил шапку. На решетке у памятника трепыхалась на ветру какая-то красная тряпица, похожая на манжету от старинного кафтана. Никакой шапки не было и в помине. Да и красный клочок прямо на моих глазах растворился в воздухе.

Я шагнул из тени Гоголя в солнечный июньский день 2016 года и увидел, что каменные плиты под ногами почему-то медленно приближаются к моему лицу. На мгновение оглохнув от пронзительного женского крика «Помогите! Мужчине плохо!», я успел подумать: «Эх, нет ничего лучше Невского проспекта, по крайней мере, в Петербурге!..»*

*Фраза, с которой начинается роман Н.В. Гоголя «Невский проспект»

 

ЖУК

— Смотри, какой красавчик! — Валерка тыкал ей в лицо что-то тёмное и шевелящееся. Едва разлепив глаза от обездвижившей её прямо на пляжном полотенце лёгкой дрёмы, Юлька сфокусировала взгляд и завизжала не своим голосом. Пулей скинув сонное оцепенение, она вскочила на ноги и закричала:

— Убей его! Убей! Какая гадость! Ужас!

В руке у Валерки шевелил лиловыми рогами блестящий жук-носорог. Парень держал его за спину, и жук растерянно перебирал цепкими черными лапками. Валерка чуть придвинул жука к Юльке, пытаясь убедить её в красоте странного насекомого и не понимая, что девушка на грани истерики.

Юлька подняла с песка цветной пляжный тапок и, не переставая вопить, со всего размаха ударила по жуку, выбив его из валеркиной ладони.

— Ты что?! Больно же! — ойкнул Валерка, потирая ушибленную руку. Такой разъяренной свою девушку он ещё не видел. Загорающие на песке у Петропавловской крепости зеваки с любопытством поглядывали в их сторону.

— Ты просто не понимаешь, — захлебываясь в истерике скороговоркой кричала Юля, срываясь на визг. —
Я ненавижу жуков! Они мерзкие, отвратительные. Фу! Как можно быть таким дебилом?! Не подходи, ты держал его! Ещё и в лицо совал. Дурак!

Она психанула и ушла, бросив: «Не ходи за мной». Это была их первая крупная ссора с момента приезда в Питер. Потом он страшно корил себя за то, что не пошёл тихонько за ней следом. Но тогда, глядя, как развевается на балтийском ветерке подол её белого сарафана, лишь раздраженно подумал: «Ничего, пусть перебесится. Подумаешь, жук…»

Вечером на канале Грибоедова случилась трагедия. Какой-то лихой аквабайкер, желая покрасоваться перед публикой, нарезал круги, проносясь всё ближе и ближе к кафешке, расположенной на понтонной площадке у самой воды. Каждый раз отдыхающих обдавало сотней сверкающих в закатном Солнце брызг. Грозные мужские окрики и девичий визг лишь раззадоривали лихого наездника. Когда он в очередной раз направил свой аквабайк в сторону кафешки, тот вдруг перестал слушаться и, сбросив седока, вылетел на сушу, врезавшись в один из столиков! В тот самый, за которым одиноко сидела Юля.

Как в замедленной киносъемке, она увидела летящую прямо на неё пластиковую махину и сразу поняла, что это летит её смерть. «Господи! Я так хочу жить! Жить! Жиииить!» — успела подумать Юля до того, как её мысли заглушил хруст костей и грохот разносимых мотоциклом столов и стульев…

…Когда она открыла глаза, вокруг была густая зелёная трава, с прямыми как у осоки стебельками. «Густая, как ковёр», — подумала Юлька и подняла взгляд. Над ней плыли пушистые оладьи облаков, поджаренные до золотистой корочки пекарем-Солнцем. «Как же хорошо жить!» — подумала Юлька и собралась встать. Но тут кто-то схватил её сзади огромной сильной рукой и поднял в воздух.

— Смотри, что я нашел! — прокричал мужской голос. — Правда, симпатяжка?

Юлька увидела, как к ней приближается огромное женское лицо. Лицо смотрело с ужасом. Большой, с дверной проём, рот медленно открылся, и из него раздался оглушающий вой:

— Где ты взял этого мерзкого жука?! Немедленно убери его от меня! Убей его! Убей! Убей!..

 

Один отклик на Михаил БУРЛЯШ РАССКАЗЫ

  1. Валентин:

    Про Гоголя очень круто! Вот надо по какому сюжету снимать фильмы, а не по дурацким фэнтези, которые к Гоголю не имеют отношения…

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *