До деревни Гримино Итомлинского сельского округа можно доехать на машине по асфальтовой дороге. Дорога, обогнув деревню, вьётся в другие места, а ты, выйдя из машины, понимаешь, что цивилизация закончилась и надо продолжать путь по обыкновенной, российской дороге с ухабами и лужами. Дома стоят стройным рядом вдоль этой самой дороги. Лицом на юг… Всплывают в памяти строки: «Село Покров-Итомля Гриминской волости Ржевского уезда…»

Название деревни происходит, скорее всего, от фамилии того, кто основал волость. Природа вокруг так скромна, что не наводит на иные размышления. Местные жители живо откликаются на разговор: «У нас деревня была большая — 100 домов. Это сейчас всё заросло, а раньше везде дома стояли. Вот здесь Нюра жила, здесь Пелагея, а тут дом сгорел…»

Старые люди ложатся рано и рано встают, по привычке. А молодых здесь давно уже нет. Разве что летом гостят. Немного осталось живых подворий. Но они есть.

Пробираемся к дому самой старшей жительницы деревни Гримино — Анастасии Павловны Орловой. Скоро ей исполнится 90 лет. Встретила хозяйка радушно: «Проходи, дочушка!»

Дом старой постройки, но крепкий. В кухне основное место занимает русская печка. Без неё нельзя. Она и накормит, и обогреет. Здесь бы оду пропеть этой нашей дивной русской печке, из которой во все времена доставали разваристые щи, до-красна упревшую кашу, молоко с коричневой пенкой. А уж какой хлеб пекли, а пироги! Да целый двор живности всякой. Всех кормить надо! И воды нагреть, чтобы всем хватило помыться и постирать…

Горница просторная, в углу — иконы. Есть и телевизор. На столе раскинуты газеты.

Анастасия Павловна рассказывает: «Мои родители — Павел Никитич и Матрёна Андреевна. Поженились они и сначала стали жить в семье моего деда — Никиты Андреяновича. Он жил в деревне Гримино и держал там торговую лавку. Семья у него была большая. Кроме моего отца, ещё 8 детей. Жить было трудно, поэтому родители переехали на хутор Лукошкино и зажили самостоятельно».

Анастасия Павловна родилась 1 июля 1923 года. Была первым ребёнком в семье. Потом народились ещё дети: Тамара, Виталий, Люся и Тоня. Но Анастасия первая, а значит — главная помощница в семье. Огород большой, да и хозяйство немалое — две коровы, лошадь, овцы, куры, поросята. Выращивали рожь, ячмень, пшеницу.

Работы хватало всегда. Да за младшими ребятишками присматривать надо было. Отец часто ездил, а точнее, ходил с другими мужиками в Ленинград плотничать. Рукастые были мужики! И лишняя копейка семье не помешает. Как бы трудно ни было, но в школу Анастасия ходила. Закончила 7 классов в Ильи-Горах. Школу любила, хорошо училась. «Вот только стихи плохо запоминала».

До Великой Отечественной войны в Гримино был свой колхоз «Красное Гримино». Анастасия училась на трактористку в Шолохове, но работать не пришлось — началась война.

Отец ушёл на фронт. Пятеро детей остались с матерью. Слышался грохот канонады, пугали сводки Совинформбюро, да тут ещё самолёт пролетел над деревней, разбрасывая листовки, призывающие людей прятать документы, в первую очередь партийные и комсомольские билеты.

Ещё до прихода немцев Анастасию вместе с другими девчатами (всего было 15 человек) отправили перегонять тракторы в город Красный Холм, чтобы немцам не достались. Гнали долго, выбирая порой нехоженые тропы. «Приехали мы в Красный Холм, тракторы у нас приняли. Везде разруха, холод, но страшнее всего — голод. Дали нам немного мёрзлой картошки и отправили домой, — вспоминает Анастасия Павловна. — Шли-шли, да заблудились в лесах, пришли в город Бологое. Военные нас приютили, накормили, рассказали про страшные бои за Ржев, посоветовали как нам до Ржева добраться. Долго шли, ночуя в лесах, стогах, боясь фашистов, страдая от голода. Всё же вышли к реке Кокша. Обрадовались родным местам. Потом огляделись и ужаснулись — везде тела наших убитых солдат. Рискнули идти через бранное поле, боясь наступить на убитых».

«А-а-а! Это же Васька!» — раздирает воздух отчаянный крик одной из подружек, узнавшей в погибшем своего знакомого. Хотели умыться речной водой, нестерпимо хотелось пить, спустились к реке, но не решились — тела, плывущие по реке, розовая от крови вода…

А дома ждала измученная неизвестностью мать. Дождалась! Накормила нехитрой снедью, отправила на печку отогреваться. Еда и тепло разморили Анастасию. Уснула. Но кошмары увиденного не давали покоя: «Это же Васька-а-а!» Сколько таких же молодых ребят никогда не дождутся матери и невесты!

1 января 1942 года по всей округе разнеслась радостная весть — наши солдаты освободили итомлинскую землю. Но война всё равно продолжалась, гудела земля от битвы за Ржев.

Как только Итомлю освободили от фашистов, люди стали сеять хлеб. Полуголодные женщины, подростки, дети пахали поля на коровах. Занеможет корова — впрягались вместо неё сами. Не о себе думали — о стране, об Отечестве своём. А потом дивились небывалым урожаям.

К концу войны в деревне Гримино проживало 22 девки-невесты. Цифра точная — специально считали! Девичье дело известное — женихов надо ждать!

Стали возвращаться с войны солдаты. Пришёл с фронта Иван Фёдорович Орлов. С Иваном Анастасия познакомилась ещё до войны. «Мы в ту пору ещё на хуторе жили. Я вечером в Гримино бегала. Жила здесь женщина одна — Мария Павловна Андреянова, так она и устраивала посиделки для молодёжи. Днём работаем, вечером — к ней. Пели, плясали, танцевали. Здесь мы с Ваней и познакомились. Он ухаживал за мной, провожал домой».

«В 1946 году отец пришёл с фронта, купили мы дом и переехали в деревню Гримино. Потом Ваня посватался ко мне. Церкви были все разрушены, священников не было, венчать было некому, да и нравы тогда были иные. Расписались мы в сельском совете, сыграли скромную свадьбу. Семь лет жили с родителями мужа. Очень хорошая была сестра у Вани — Тоня. Мы с ней очень дружили. В 1959 году купили дом, перевезли его сюда, в Гримино. Собрал его мой Иван Фёдорович. До сих пор живу в нем. Я работала в колхозе. Сначала ходила за овцами, телятами, а потом 30 лет работала дояркой. Был у нас старый, но добротный деревянный двор, вот я там и начинала работать. У меня группа — 10, 15 коров. Доила руками. Всякие коровы бывают, особенно тяжело с молодыми. Надо каждую раздоить. Руки ломило, хоть плачь. Вручную вывозили навоз, вручную поили. Воду носили с колодца. Подкормку косили сами. Доили и ухаживали, как за собственными. А как же, коровка ласку любит, всё понимает. С ней без любви никак нельзя. Заболеет ли какая, или тяжёлый отёл, ну и испереживаешься. Помогали мне в работе дети. Потом построили новый большой двор, доили уже машинами. Получала я 85-90 рублей. А руки-то у меня вон какие».

Замолчала моя собеседница. И только руки неугомонные не могут успокоиться: разглаживают скатерть, перебирают газеты. Я молча рассматриваю портреты, что висят на стене. Почитай, вся родословная. Красивые, молодые, весёлые…

Собеседница моя, в белом платочке, уже смиренно сложила руки, ласково заглядывает в глаза и вопрошает: «Я вот газеты читаю, телевизор иногда смотрю… Я спросить хочу: чего ж так жить-то стали? Все страдают: и животные, а более всего — сами люди. Слабые все, немощные. Только спорят все, кричат. А, ну и понятно, слабый духом человек уж не может стать ни мастером, ни хорошим работником…».

Нашей героине — Анастасии Павловне 1 июля исполнилось 90 лет! Многие, многие вам лета!!!

Анна ЛАБЗОВА,

зав. Итомлинским с/ф