Светлана: «Накануне европейского Рождества мне выпал «счастливый билетик» — поездка в Вену, на годовое собрание компаний нашего холдинга. В самолёте я уснула и мне приснилась ёлочка из самоцветов, которая переливалась всеми цветами радуги…

В венском аэропорту со мной случилось небольшое происшествие, с которого всё и началось. Так и не привыкнув к чемоданам на колёсиках, я несла на плече вместительную дорожную сумку. И вдруг, едва я успела встать на эскалатор, сумка неожиданно рухнула с моего плеча и покатилась по ступенькам вниз…».

Карлос: «Я шёл к выходу из аэропорта, предвкушая долгожданный отдых, когда услышал женский вскрик. Повернувшись, я увидел, как по эскалатору вниз летит чья-то большая дорожная сумка. За пару секунд сумка оказалась в самом низу лестницы, где я её благополучно поймал. Это произошло машинально — сработал рефлекс лётчика и спортсмена. Следом за сумкой на меня чуть не свалилась её взволнованная хозяйка, весьма симпатичная. Оказалось, что у сумки оторвалась ручка… Девушка мне понравилась. А когда я понял, что она русская, был очень заинтригован — с русскими девушками я ещё не был близко знаком…».

Светлана: «Мы разговорились, познакомились. Смуглый мужчина представился Карлосом. Оказалось, что он лётчик, в Вене он на два дня и, конечно же, счастлив продолжить знакомство. Тем более что Вена «особенно прекрасна в эти волшебные предрождественские дни»…

Он проводил меня до стоянки такси, усадил в белое «Вольво», дал водителю 50 евро и попросил отвезти, «куда пожелает прекрасная Светлана». Я была впечатлена и этим же вечером мы уже гуляли по сверкающим улочкам Вены, останавливаясь на всех пятачках с рождественскими ярмарками».

Карлос: «Люблю бывать в Вене в двадцатых числах декабря! Специально подгадываю, чтобы в лётном графике появлялось «окно» для создания рождественского настроения. В этот раз повезло вдвойне — я был в Вене, и рядом со мной шла хорошенькая и улыбчивая девушка по имени Светлана! Настроение было супер! На маленьких сценах играли опереточные оркестры с наряженными в гномов пожилыми музыкантами. А в сказочного вида избушках шла оживлённая торговля горячим пуншем и всякими булочками-пышечками, от запаха которых рот мгновенно наполнялся слюной.

Мы прогуливались между рядами с рождественскими товарами и любовались ёлочными игрушками, музыкальными шкатулками, расшитыми рукавицами, стеклянными шарами со снегом внутри и прочими новогодними безделушками. Вдруг Светлана ахнула и бросилась к прилавку. Я нагнулся посмотреть, что же вызвало у неё такой восторг, и увидел брошь в виде новогодней ёлки…».

Светлана: «Брошка была точь-в-точь как в моём сне! Вместо игрушек на ней были самоцветы, и их треугольником окаймляли мелкие зелёные камушки. Я хотела купить её, но Карлос меня опередил. Это был чудесный рождественский подарок! И моё настроение было ему подстать — оно искрилось и сияло. Мы пошли дальше; Карлос крепко держал меня за руку, как будто мы уже долго-долго вместе, а не познакомились только сегодня утром…».

Карлос: «У меня уже урчало в животе от запахов венской выпечки, когда мы, наконец, сделали привал. Я взял две кружки горячего глинтвейна, несколько затейливых булочек и мы устроились за столиком на длинной ножке, у которого с такой же «горячей кружкой» стояла сухонькая старушка. Другие столики были заняты, и пришлось побеспокоить старую даму. Я улыбнулся ей своей самой лучезарной улыбкой, и старушка улыбнулась в ответ. Расценив это как приглашение, мы приземлились за столиком и занялись своим глинтвейном, болтая и смеясь без умолку».

Светлана: «В какой-то момент что-то вдруг стало не так. Сначала я не поняла, что именно, но потом меня как током ударило — старушка исчезла! Мы с Карлосом замолчали, синхронно заглянули под стол и увидели, как она медленно оседает на снег. Не сговариваясь, мы подхватили её под руки с двух сторон и вернули обратно за стол. Лицо и губы её были бледными, бедняжка тяжело дышала — судя по всему, у старушки случился сердечный приступ. Мы усадили её на свободную скамейку и я предложила вызвать скорую. Однако, услышав слово «ambulance», пожилая дама из последних сил отрицательно покачала головой…».

Карлос: «Я расстегнул женщине воротник пальто и спросил, есть ли у неё с собой лекарства. Она еле слышно ответила, что лекарства дома, и попросила её проводить. Она неплохо говорила по-английски, с интересным мягким акцентом. Подождав, пока её дыхание успокоится, мы со Светланой взяли старушку под руки и повели домой. Она действительно жила недалеко, в небольшом доме с витым крыльцом и красивой деревянной лестницей с высокими ступенями».

Светлана: «В квартире стоял лёгкий запах нарциссов, наверное, это был её любимый аромат. Мы помогли старушке раздеться и усадили её в кресло у окна. Седые волосы старой дамы были собраны в аккуратный узел, в ушах мерцали бледно-голубые камушки, похожие на капли. Она показалась мне удивительно красивой для её возраста».

Карлос: «На книжной полке нашлась коробка с лекарствами, наша новая знакомая выбрала одну таблетку, положила себе под язык и мы со Светланой облегченно вздохнули. Как только старушке полегчало, Светлана отправила меня в магазин за молоком, лимоном и мёдом. Мол, бедная женщина долго была на морозном воздухе с распахнутым воротом, а позаботиться о ней некому, судя по одинокой квартире… Не хочется, чтобы она простыла. Удивительно заботливая девушка! Надо присмотреться к ней получше…».

Светлана: «Пока Карлос ходил в магазин, мы немного поговорили. Вернее, говорила я, а старушка расслабленно откинувшись в кресле, держала меня за руку и внимательно слушала. Мне хотелось её успокоить, и я рассказала, что я из Москвы, где сейчас совсем тепло, и почти нет снега, что удивительно для русского декабря. Я говорила про красные рубиновые звёзды, которые загораются над Москвой каждый вечер. Про то, что новогодняя столица очень красива: деревья украшены тысячами мерцающих огоньков, на всех больших площадях стоят нарядные ёлки, а люди спешат за праздничными покупками…».

Карлос: «Когда я вернулся, Светлана сделала горячее молоко с мёдом и подала старушке. Та пила и улыбалась, и мне даже показалось, что на её лице стало меньше морщин. Мы собрались уходить, но она вдруг указала на резную шкатулку, которая стояла на этажерке, и попросила подать ей. Задумчиво посмотрев на мою спутницу, она достала из шкатулки что-то завёрнутое в клочок бежевого шёлка, протянула ей и сказала: «Ты из Москвы, Светлана… из России… Я люблю вашу страну, люблю русских… Когда-то давно один русский человек спас меня из большой беды. Это было в апреле 45-го. Мы были вместе три дня. Тогда было такое время. Казалось, что каждый день может стать последним. Я полюбила его, но больше никогда не видела. Его звали Андрей! Андрей… Я так назвала сына, но он живёт далеко от меня, и мы совсем не видимся».

Светлана: «Мне показалось, что старушка сейчас заплачет, но она оставалась спокойной, даже отрешённой. Только руки дрожали. Она помолчала и заговорила снова. «Когда я слушала тебя, я думала о нём. Жив ли он ещё? Помнит ли ту весну в Вене? Он тоже был из Москвы. Это то, что он подарил мне на память, когда мы расставались. У меня нет его фотографии, нет адреса, вообще ничего нет. Но я хочу, чтобы его подарок вернулся на родину. Сколько мне ещё осталось? А после меня это будет никому не нужно… Пожалуйста, отвези это в Москву… И спасибо тебе, Светлана».

Старушка отвернулась к окну, и Карлос потянул меня за руку — пора было уходить».

Карлос: «Мы вышли из дома и какое-то время шли молча по прекрасной, сияющей огнями Вене, наполненной рождественскими мелодиями и ожиданием праздника. У каждого в голове были свои мысли… Когда мы дошли до Венской оперы, Светлана решила посмотреть, что же такое дала ей старушка, и мы остановились под фонарями у входа в Оперу».

Светлана: «Я развязала ленточку, развернула шёлковую тряпочку и чуть не выронила то, что хранилось в свертке. Это была …медаль «За боевые заслуги»! Она казалась совсем новенькой, даже блестела в свете фонаря — наверное, старушка её часто натирала. Я вдруг почувствовала, как на глаза навернулись слезы…

Эта картина, наверное, запомнится мне навсегда — я стою у входа в Венскую оперу, держа в руке советскую медаль военных времён, и по моему лицу текут горячие слёзы. Вокруг искрится снег, откуда-то издалека звучит весёлая музыка, а стоящий рядом смуглый мужчина в элегантном пальто поверх лётной формы растерянно повторяет: «Светлана, почему ты плачешь? Почему ты плачешь, Светлана?».

Михаил Бурляш