«Литературная встреча с родным краем и его обитателями — всегда событие. Казалось бы, книжные тропинки и дорожки давно исхожены вдоль и поперек, но это только на первый взгляд. Еще великое множество открытий предстоит сделать неутомимым путешественникам по литературным просторам» — эти слова нашего ржевского летописца и историка Олега Кондратьева, обращенные к читателям книги «Ржев: литературные встречи», стали для меня просто пророческими. Так уж вышло, что эту книгу, изданную в 2003 году, я прочитала в 2018-м. Прочитала с огромным интересом, буквально, запоем, по ночам. Нет, конечно, некоторые сведения, изложенные в книге, я знала или слышала о них ранее. Но «Литературные встречи» словно осветили темный чулан, хаотично заваленный разрозненными фактами, разложили их по полочкам, невероятно обогатив при этом картину родного города. Увы, книга, похоже, стала библиографической редкостью. Найти ее можно только в библиотеке.

Олег Александрович любезно согласился побеседовать о самой волнующей теме — тайнах и загадках ржевской истории. Многие из них как раз и изложены в его книге.

Кто Вы, отец Матвей Константиновский?

Этот вопрос так хочется задать человеку, который, возможно, один в целом свете мог бы рассказать о том, что действительно происходило с великим Гоголем в последние годы его жизни. Ржевский священник обладал потрясающим ораторским талантом и огромным влиянием на умы и души людей, которые слышали его пламенную риторику. «Вот так гремели в древности Златоусты», — приводит Олег Александрович высказывание профессора Шевырева об о. Матвее. Есть сведения, что послушать его специально приходил драматург А.Н. Островский, что на совершенной им литургии присутствовал император Николай I, что священник обличал и наставлял на путь истинный тверского губернатора А.П. Толстого. Но вопрос о том, какую же роль сыграл отец Матвей в жизни Гоголя, остается открытым. Кем он был? Мракобесом, упивающимся своей властью над несчастным больным писателем, принудившим его к истязанию плоти и сожжению второго тома «Мертвых душ»? Или пастырем, протянувшим руку помощи погибающему в своих страхах и терзаниях Гоголю?

Сам Олег Александрович в своих оценках крайне осторожен.

— Если почитать письма Гоголя к отцу Матвею, то не заметить, что это письма человека, считающего себя каким-то червяком, обращающимся к святому, невозможно. Но окончательного для себя суждения об отце Матвее я так и не вынес. Оценка его, как реакционера и мракобеса, крайне однобока. Он был православным священником. Этим можно объяснить его подход ко многим вещам, суждениям, которые он выносил. Рассказ Ивана Щеглова о первой встрече о. Матвея с Гоголем, где тот, якобы, обозвал писателя свиньей, кажется выдумкой хотя бы в силу того, что человек, носящий церковный сан, просто не мог так выражаться. Впрочем, я вполне допускаю, что подход к творчеству и личности Гоголя у о. Матвея был ошибочным, и он мог сыграть свою роковую роль в судьбе писателя.

Правды мы, скорее всего, так никогда и не узнаем. Но будем надеяться на то, что когда-нибудь будет разгадана другая загадка — был ли Гоголь в Ржеве. И свидетельства о пребывании писателя в нашем городе, его сидении под яблоней в ржевском саду и посещении одного из местных храмов все же найдут свое подтверждение.

Фальсификация века

Удивительно, но одна из самых громких исторических фальсификаций прошлого столетия связана с ржевской землей. Точнее, с династией учителей Раменских, чья подвижническая деятельность, несомненно, является поводом для гордости всех ржевитян и предметом серьезного изучения. А вот в случившемся в научном мире скандале оказался замешан один из потомков Раменских — Антоний Аркадьевич. Его имя частенько упоминалось в советской печати в связи с литературными и историческими находками. Например, на руинах разрушенного во время войны дома Раменских были обнаружены программа и устав РСДРП, а также брошюра с собственноручными автографами Ленина, затем нашелся томик «Айвенго», подписанный А.С. Пушкиным. Чуть позже А.А. Раменский подарил музею им. Пушкина книгу Степанова «Постоялый двор» с автографом поэта и подписью «Сия книга дар А.С. Пушкина семье Муравьевых и находилась в Сибири. В 1863 году в Твери подарена Н.И. Муравьевым-Апостолом учителю П.Ф. Раменскому».

Все эти книжные находки и дары произвели большой фурор в научном мире. Выводы проведенных экспертиз дали заключение — это подлинники. И вот в 1985 году в журнале «Новый мир» был опубликован документ с предисловием М.С. Маковеева, сразу же привлекший внимание историков и литературоведов. Этот документ назывался «Акт о педагогической деятельности семьи учителей Раменских из села Мологино Калининской области», якобы составленный специально созданной в 30-х годах комиссией, в которую вошли ржевские педагоги и работники культуры.

Вот что пишет Олег Александрович в своей книге: «Сведения, изложенные в «Акте», не могли оставить равнодушными не только ученых, но и простых обывателей… И было чему удивляться и сожалеть об утрате. Семейный архив Раменских, согласно «Акту», охватывал более четырехсот лет истории учительской династии и общественной жизни России. В нем находились сведения о посещении Мологино многими деятелями культуры, о переписке с выдающимися писателями, художниками, революционерами… Достаточно сказать о приезде в Мологино А.Т. Болотова, А.Н. Радищева, Н.М. Карамзина, И.И. Лажечникова, М.А. Бакунина. Соответственно, эти и другие россияне перечислены в списке адресатов Раменских (всего в «Акте» речь идет о десяти(!) тысячах писем)».

По версии Маковеева, «Акт» так и остался в краеведческом музее Ржева. Туда же перед войной попали архив и библиотека Раменских. А потом эти бесценные документы безвозвратно погибли…

Но, увы, ржевскому краю недолго было суждено греться в лучах неожиданной славы. Очень быстро в разных изданиях появились статьи, разоблачающие многие утверж-дения ржевского «Акта». Было установлено, что подделками всех документов, начиная с ленинских автографов и кончая самим «Актом», занимался Антоний Аркадьевич Раменский. По мнению историка-архивиста В.П. Козлова, тот попросту «хотел приноровить себя через свой род к истории Отечества». И как пишет Олег Александрович: «Ледяной дом», построенный А.А. Раменским, растаял. Но история династии педагогов из села Мологино осталась запечатленной на книжных страницах». И, кстати, абсолютно заслуженно. По мнению Кондратьева, этот пласт ржевской истории обязательно должен быть изучен, а династии выдающихся педагогов воздана дань благодарных потомков их учеников.

Главное ржевское сокровище

В истории с «Актом» упоминалось, что и он, и весь архив Раменских хранился до войны в краеведческом музее. Но помимо этих мифических ценностей, наш музей владел по-настоящему богатейшей коллекцией. Находился он в здании бывшей городской управы. Со всех окрестностей, из бывших дворянских усадеб в него свозились реквизированные ценности — вещи, предметы роскоши и быта, мебель, книги и произведения искусства.

— Далеко не все было выставлено, — рассказывает Олег Александрович. — Существовали большие запасники, которые, скорее всего, находились в подвалах. Известно, что музейную коллекцию перед оккупацией эвакуировать не удалось. И вот историк С.А. Герасимова высказала гипотезу о том, что все ценности ржевского музея так и остались каким-то образом замурованными в подвалах разрушенного здания управы. Сейчас на этом месте стоит памятник «Пушка».

Это предположение вызвало большое оживление и интерес. В его пользу говорит тот факт, что экспонаты из коллекции ржевского музея практически никогда и нигде «не всплывали». Если бы коллекция была разграблена во время войны, то так или иначе вещи периодически долж-ны были бы объявляться, как это, например, происходит с экспонатами тверского музея. Но ржевская коллекция исчезла бесследно. То есть, высока вероятность того, что она цела, и лежит, упакованная и подготовленная заботливыми руками музейщиков к эвакуации. Информацию довели до городского руководства. Но пока она заинтересовала лишь каких-то подозрительных людей, пытающихся выяснить у музейщиков расположение подвалов управы. Это, конечно, центр города, и черным копателям будет достаточно сложно начать поиски. Но все же, наверное, не стоит откладывать дело в долгий ящик, и начать поиск утраченных городом сокровищ. Тем более, никто и никогда обследования этой территории не проводил.

Клады… Клады… Клады…

Стоит сказать, что клады в Ржеве и Ржевском районе искали всегда. И периодически находили. Например, в 1927 году в деревне Мужищево был найден горшок с бронзовыми и серебряными украшениями. Их сразу же растащили, а собрать удалось всего лишь восемь экспонатов. После войны доктор Е.С. Малаховский нашел у себя в огороде глиняную посудину с серебряными монетами-чешуйками XV-XVI веков. На улице Коммуны (Большая Спасская) при рытье котлована под коммуникации был найден клад золотых вещей и монет, который тоже успели растащить до прибытия представителей власти.

Олег Александрович уверен, что ржевская земля хранит еще немало ценностей, которые в разные годы и по разным причинам прятали зажиточные горожане. Но, увы, уверены в этом и черные копатели. К работникам музея все чаще обращаются люди, прикрывающие свои туманные цели интересом к краеведению. И копают много и в разных местах. Достаточно пройти по Опокам, где в свое время стояла Тверская крепость, в некоторых местах нарыто так, словно там поселилась колония гигантских кротов. Копают и возле разрушенных церквей, особенно в заброшенных деревнях.

Настоящая археология

Олег Александрович уверен в необходимости проведения серьезных археологических раскопок на территории города. Самым главным местом таких раскопок, способных принести настоящие археологические сенсации, является Соборная гора. На ней стоит Обелиск и произведены захоронения павших воинов, но современные методы ведения археологических раскопок, по мнению историка, способны обеспечить сохранность памятника и не потревожить покой защитников Отечества.

А вот непонятно откуда взявшимся слухам о том, что во время обследования Обелиска уже были обнаружены какие-то артефакты, Кондратьев не верит. Во всяком случае, ни ему, ни его коллегам никаких находок не показывали.

Так что, наша земля приготовила для нас еще немало тайн и сюрпризов. А значит, и историки, и писатели еще не раз будут обращаться в своих исследованиях и в своем творчестве к теме Ржева.

Ржевская история, ее авантюрная составляющая привлекали внимание многих литераторов. Например, удивительные истории купцов Чупятова и Долгополова нашли отражение в творчестве Державина, Пыляева, Осоргина, Пикуля. Я спросила Олега Александровича, не возникало ли у него самого желания написать этакий авантюрный роман на богатейшем ржевском материале. На что историк буквально замахал руками, уверяя, что его стихия все-таки достоверные исторические факты. Наверное, это действительно так, хотя его вполне научная книга читается на одном дыхании, в отличие от некоторых художественных произведений, да и литературный язык этого весьма немногословного в жизни человека отличает богатство, образность и легкость. Так что, пожелаем Олегу Александровичу плодотворной работы и новых открытий.

Ольга ДАБУЛЬ