СОЛОНО НЕ ПОСЫПАВШИ

Все мы, старые ворчуны, ворчим. И я ворчу. Но — всегда по делу и не в бровь, а в глаз. Хоть вот моих соседей спросите! Была раньше в «Ржевских новостях» даже рубрика такая — «Уголок ворчуна», и я подумал — а почему бы там не поворчать? Да еще на актуальные темы? Ну, чтобы недалеко ходить, начнем о том, что видно из окна.

А поскольку живу я в центре, то вполне могу стать, как это теперь модно говорить, «мобильным репортером». Будь у меня камера, мог бы хорошие деньги заработать. Жаль, камеры нет, а потому все, что происходит на тротуарах и проезжей части, видим только я да мой старый кот Гарри. Кот сидит на этом окне уже лет 12, но такого, что творится в этом году, как и я, не припомнит. Каждые десять-пятнадцать минут — то скрип тормозов, то скрежет металла, то возгласы прохожих, не позволяющие сомневаться: наш русский язык не только велик и могуч, но и богат на образы да сравнения. А все это потому, что дорога и тротуар под нашим окном превратились в настоящий каток. Так и тянет привязать к валенкам коньки и выкатить прямо из подъезда под восхищенные взгляды соседских старушек. Хотя во времена моей молодости, я это точно помню, санки и те не ехали по тротуарам — их чистили от снега и сыпали песком.

Теперь времена, конечно, изменились, и то, чем сыплют улицы, называют мудрено — то ли «пэпээс», то ли «пээсэс»… Когда я первый раз услышал слова какого-то, теперь уж точно не вспомнить какого по счету, главы, то начал искать, что такое этот самый (или это самое?) «пэпээс». Тем более, что сыпали его, по словам не помню, какого по счету главы, регулярно, а готовили в достатке. Точно помню: в ту зиму под моим окном всего-то две машины и тюкнулись. Причем одна — по вине перебегавшей дорогу бродячей собаки. В тот год фирма, которая выиграла конкурс по их отлову, не выполнила свои, как нам сказал один из начальников отделов администрации, договорные обязательства, и собак по городу бегало на пару-тройку больше, чем в те годы, когда обязательства выполнялись.

Но когда пришла весна, этот самый «пэпээс», который зимой на дороги высыпали, ветром подняло в воздух так, что надышались вдоволь и мы, и желанные гости нашего города. Бедной администрации пришлось тогда серьезно раскошелиться на уборку «пэпээса», которым были завалены все обочины. Правда, называлась она в отчетах и пресс-релизах уже не ППС, а «смет».

А следующий очередной глава, не помню, правда, который по счету, начал искать пути решения. И даже, считай, нашел: рассолом, говорит, улицы поливать будем! Точно помню, ко мне в тот день сосед Петрович зашел, в долг спросить. А когда я про рассол ему сказал, он обозвал меня старым глухим дураком и пошел к себе опохмеляться рассолом, потому что денег я ему не дал. Я тоже подумал, что ослышался. Но тот глава снова по телевизору сказал про рассол, и про то, что у нас в Ржеве этот рассол можно добывать из скважины. Где такая, правда, не сказал, или я недослышал. Но были там с добычей этого рассола какие-то объективные трудности: то ли цена слишком высока, то ли скважина слишком глубока, но рассола администрация так тогда и не добыла… А вскоре и глава тот уехал, рассола не хлебавши.

Главы меняются, снег и гололед остаются. Но на счастье, а точнее, на счастье власти и коммунальщиков, последние зимы были абы какими, как-то даже не по-русски теплыми. То новый год без снега, то февраль с дождем. Снег и нападать не успеет, а уж растаял. Только под колеса «пэпээс» кинут, как уже все потекло. И коммунальщики спешить перестали. Ну приморозит, и что? Пока люди опомнятся, пока кинутся губернатору звонить да жалобы в приемную президента строчить — уже опять растает. И можно с чистой совестью писать ответ, что все отлично и никакого такого гололеда и в помине нет. Умно же?

А лучше вообще заранее отчитаться. Осенью, например. Еще до снега всем показать, как «пэпээс» кучами заготовили — а через газеты и Интернет все это и до областного начальства дойдет, и народ, даже те, кто успел в прошлые зимы приложиться мягким на скользком, расслабится.

Но показать-то ее нам показали… А вот сыпать не начали. Наверное, думали, что как в прошлые годы, авось, и само все растает. Ан не растаяло… Чуть подтаяло, да сильней замерзло. Беда… Люди падают, машины бьются, журналисты неудобные вопросы задают, жалобы губернатору летят. Время для ответа на жалобу истекает, а гололед — вот он, не тает, и все ты тут. Что делать?

И что обидно — ведь и снег чистили! Подтверждаю, так как по причине бессонницы просиживал на своей кухне по полночи. Так что, хоть и без камеры, а свидетельствую! И отопительный сезон, тьфу-тьфу, проходит как по маслу. Да нет же… этот гололед проклятый.

Ну да ладно. Когда-то же растает? А потом столько мусора под снегом видно станет, что про гололед этот и не вспомнит никто! Вот так я, старый ворчун, всю эту «дорожную ситуацию» вижу. Может, по старости чего и не то сказал — ну так извиняйте. Наше оно дело такое, сидеть у окошка да ворчать.

Василиск Премудрый

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *