Рассказ

«Лето — это ягоды», — подумал я и зачем-то купил крыжовник. Никаких других, более приличных, ягод в магазине не было, кроме разве что голубики, которую я почему-то не покупаю. Признаю только клубнику и черешню. Все остальное в сонме ягод для меня отсутствует. И вот возник крыжовник.

Я намыл его и взял с собой в парк. Сидя там, на увядающей вечерней жаре и глядя на сморщенные цветки сирени, я поедал эту странную ягоду. Кислятина с кучей каких-то наростов, которые постоянно надо отрывать — фу, короче, а не ягода. Она, как я теперь понимаю, никогда мне не нравилась, зато всюду всегда росла. И реклама дедушки делала свое дело. Клубнику было не поймать — ее «урожай», как полет тихого ангела — был и не был. А крыжовник рос себе — кушайте, не обляпайтесь. Кислятина, а столько воспоминаний: Оренбуржье, дача, сбор колорадского жука, жара, обед под тенистым деревом, все живы…

В последний раз я пробовал опять-таки оренбургский крыжовник, купленный на Зеленом базаре пару лет назад у чужой бабушки. А потом мчался к своей. Дед уже никого не узнавал. Называл меня чужими именами. А я не мог понять — почему так? Это же мой дед, тот самый, он знает мое имя. Не знал. Уже не знал. Бабушка до последнего дня все понимала и была в трезвом уме и твердой памяти; мне кажется, она натренировала свой мозг кроссвордами, которые очень любила, так, что он, ее мозг, просто не мог перестать работать.

— Что это у тебя? Наколки? — спросила она, увидев мои «хипстерские» тату на руках. А потом добавила:

— Красивые.

Бабушка и дедушка тоже были красивыми. Чего не скажешь о крыжовнике. Да и кислый к тому же. Зато сколько в нем всяких воспоминаний, смыслов, метасмыслов, глубин и широт. Однажды мы изобретем не только Ольгу Бузову, «Ладу Калину» и салат «Под шубой», но и машину времени — она будет похожа на современные электронные сигареты: купил, разорвал-раскрутил упаковку и улетел в прошлое. Как? Не знаю, не спрашивайте. Но стоить такие приборы должны не дороже 200 рублей. Не дороже пачки крыжовника.

Александр АНОСОВ