Среди всех преступлений наиболее бессмысленными, а порой и жестокими, являются преступления, которые совершили дети. Очень часто именно они, оказавшись в обществе себе подобных, теряют свою индивидуальность и забывают о заложенных в них с детства понятиях «добро-зло», «можно-нельзя», стараясь соответствовать общему настроению компании. А желание показать себя, быть «крутым» приводит к совершению поступков, которые заставляют ужасаться даже опытных работников правоохранительных органов, по роду своей профессиональной деятельности имеющих дело с бывалыми преступниками-рецидивистами. Оказавшись же вдали от своей компании, ребенок вновь становится сам собой и чаще всего приходит в отчаяние от совершенного, сам не верит тому, что произошло. Но позднее раскаяние уже не может ничего исправить. Особенно, если от их действий, казавшихся увлекательной игрой, пострадали люди.

Многие помнят нашумевшее в начале девяностых годов дело об убийстве пожилого человека в Калинине. Оно потрясло город, во-первых, своей бессмысленной жестокостью, а во-вторых, тем, что  совершили его подростки из вполне благополучных семей. Это были обычные ребята, которые читали хорошие и добрые книги, ездили в пионерские лагеря, неплохо учились в школе. А в тот страшный вечер волчьей стаей напали на ни в чем не повинного мужчину и буквально забили его ногами, пьянея от беспомощности человека, молящего о пощаде. Кем они чувствовали себя тогда? Героями американских боевиков, которые с восторгом смотрели на недавно появившихся видеокассетах? Сложно сказать. Когда наутро их пришли арестовывать, — а преступление по горячим следам было раскрыто очень быстро, буквально за ночь, — перед милиционерами предстали совсем не безжалостные супергерои, не бездушные звери, которые растерзали человека, абсолютно ничего плохого им не сделавшего. Перед стражами порядка стояли обливающиеся слезами, испуганные и раскаивающиеся дети, которые цеплялись за онемевших от ужаса и горя родителей.

Преступление, расследованием которого занималась транспортная прокуратура в 1992 году, к счастью, не было столь ужасающе жестоким. Точнее, не стало таковым благодаря оперативным действиям сотрудников милиции, вовремя остановивших разгулявшихся малолетних хулиганов. Но совершено оно было в похожих условиях: скучный вечер, компания праздношатающихся по улицам города подростков, горящих желанием проявить себя, показать, на что они способны…

Итак, 5 августа около часа ночи несовершеннолетние Михаил Рыбин, Антон Шарасов, Николай Сомин, Сергей Минакин и Андрей Чертков «в состоянии токсического опьянения после вдыхания паров бензина» бесцельно гуляли по улицам родного города. Подросткам было скучно, их тянуло на подвиги. В поисках приключений они забрели на железнодорожную платформу. На станции ожидали прибытия московского поезда, и Рыбин предложил своим товарищам заняться «благородным делом» — «открытым похищением денег у граждан, которые будут подходить к прибывающему поезду». То есть, проще говоря, разбоем. Нужно сказать, что увлекательную идею поддержали все, но непосредственно участвовать в ограблении согласились Шарасов и Сомин, остальные подростки благоразумно отошли подальше и, закурив, приготовились наблюдать за действиями новоявленных робин гудов.

Вскоре появилась первая жертва. Ею оказался гр. Филактистов, купивший в кассе вокзала билет на поезд и отправившийся на перрон покурить. Рыбин подошел к мужчине и попросил сигаретку. Мужчина вежливо отказал и попытался вернуться в здание вокзала. Тогда Рыбин, схватив его за воротник куртки, потребовал деньги. Нужно сказать, что у собравшегося в Москву Филактистова при себе имелась сумма в размере 2700 рублей, пакет с личными вещами и бутылкой водки. Делиться деньгами, вырученными от продажи старенького «Запорожца», с нападавшим он не собирался. И ответил, что денег у него нет. Услышав отказ, Миша Рыбин, очевидно, вспомнив, как это делали «сильные парни по телевизору», развернулся и ногой ударил щуплого Филактистова в лицо, а потом дважды кулаком в живот. Мужчина устоял на ногах и даже попытался убежать. Тут на помощь дружку подскочил коренастый и невысокий Сомин и, подставив подножку, повалил жертву. Выпавшая из пакета и разбившаяся бутылка водки лишь раззадорила нападавших. К избиению подключился Шарасов. Втроем они принялись бить упавшего Филактистова ногами, причем старались попасть по голове и лицу.

Пока еще находившийся в сознании, но уже очень сильно избитый, мужчина вдруг увидел проезжавшую по привокзальной площади патрульную милицейскую машину, вскочил и побежал к ней, пытаясь пролезть через ограждение. Но Сомин схватил его за волосы и попытался закрыть ему рот. Тут он заметил жёлтый милицейский «Уазик», испугался и, отпустив свою жертву, бросился бежать в сторону путей. Филактистов же кинулся к спасительному автомобилю. Разгоряченные дракой Рыбин и Шарасов бросились за ним и только тут увидели милицейскую машину. Шарасова задеражали выбежавшие из машины милиционеры, а вот Рыбину удалось скрыться. За ним врассыпную бросились и его дружки, за которыми, собственно, никто и не гнался.

Потерпевшему была оказана первая помощь. К счастью, все повреждения носили лишь поверхностный характер и серьезного вреда здоровью избившие его парни нанести не успели. Филактистов рассказал, что именно произошло на безлюдном перроне. После чего допросили испуганного Шарасова, с которого слетела вся бравада. Мальчишка сразу же признал свою вину и рассказал, что они с дружками дышали в кустах бензиновыми парами, а потом отправились на поиски приключений. Выяснилось, что с подростками была девушка Черткова, тринадцатилетняя Марина, присутствие которой еще больше раззадорило «героев». Марина, впрочем, бензин нюхать отказалась, но на станцию с ребятами все же пошла. Антон сообщил имена и адреса своих дружков. Все они оказались 14-15-летними подростками.

По месту проживания ребят отправили наряд милиции, но никого дома не оказалось. То есть, нанюхавшиеся бензина, разгоряченные молодчики оставались на улицах города, представляя опасность для окружающих, да и для себя самих.

А вот несовершеннолетняя подруга Андрея Черткова Марина Синёва была дома. Она полностью подтвердила показания Шарасова, пояснив, что видела драку, находясь у края платформы с Чертковым и Минакиным. После того, как все побежали от милиционеров, Марина тоже убежала с ними, а потом, поругавшись с Чертковым, отправилась домой. Девочка совсем не казалась испуганной, да и к случившемуся, похоже, отнеслась как к веселому приключению. Избитый мужчина особого сочувствия у нее не вызывал ни в первый день, ни на последующих допросах.

Через час позвонили родители Черткова и Минакина и сообщили, что их дети вернулись домой. Их допросили как свидетелей. Ребята слегка испугались и полностью подтвердили рассказанное Мариной и Антоном Шарасовым. И так как сами они участия в избиении Филактистова не принимали, то очень скоро успокоились и развеселились. Но тут в дежурной части раздался звонок. Звонила гражданка Антошкина, утверждавшая, что ее мужа избили и ограбили четверо подростков.

Как оказалось, Сомин, Рыбин, Чертков и Минакин, убежав со станции, долго с жаром обсуждали «приключение», сидя на куче бревен на одной из привокзальных улочек. Ограбить мужика, мол, им не удалось, но уж «наваляли» они ему «по полной». Ребята решили продолжить столь успешно начатое «дело»…

На неосвещенной улице показались люди. Антошкины Иван Сергеевич и Нина Петровна шли с юбилея сестры и были в состоянии достаточно сильного алкогольного опьянения. Они, поддерживая друг друга, совершенно безбоязненно брели по родной и хорошо знакомой улице, не ожидая беды, когда перед ними неожиданно появились четверо ребят. Стандартный вопрос Рыбина: «Деньги есть?» и удар в лицо — все, что запомнил Иван Антошкин в этот вечер. Протрезвел он уже в отделении милиции. И как и Филактистов отделался лишь незначительными ушибами. Все могло бы кончиться гораздо хуже, потому что денег у супругов не было ни копейки. Это пыталась сказать подросткам плачущая и испуганная женщина.

Можно сказать, что спасло супругов настоящее чудо. На обычно безлюдной в ночные часы улице неожиданно показалась грузовая машина. Это возвращался с работы сосед Антошкиных Алексей Сидоров, здоровый, молодой и непьющий мужчина. Свет фар выхватил стоящую на коленях у лежащего Ивана Сергеевича растрепанную Нину Петровну и четверых парней в угрожающих позах. Не раздумывая ни минуты, шофер схватил лежавший у него в кабине под сиденьем железный штырь и выскочил на дорогу. Ребята, напавшие на соседей, на деле оказались совсем детьми, вид разъяренного взрослого мужчины с железкой в руке заставил их мгновенно трусливо ретироваться.

Снова все обошлось, но никаких денег они так и не добыли. Стало скучно, и Чертков с Минакиным отправились домой. А вот Сомин и Рыбин успокаиваться не собирались и кружили по безлюдному спящему городу в поисках новой жертвы. Уже светало, когда они снова оказались на станции. Тут-то их по приметам и задержал наряд милиции.

Нужно сказать, что собравшись вместе в отделении и поняв наконец-то, что все произошедшее не игра, и что они совершили настоящее преступление, ребята уже по-настоящему испугались. Поначалу они совершенно по-детски пытались отпираться и валили вину друг на друга, но очень быстро поняли, что врать бесполезно и, размазывая по щекам слезы, начали каяться и просить прощения.

Впрочем, Минаков и Чертков все-таки пошли по делу как свидетели, потому что никаких конкретных действий в отношении потерпевших они не совершали. Благодарить за это они должны были на их счастье появившихся милиционеров и Алексея Сидорова. А вот Рыбин Михаил Максимович, 1977 года рождения, уроженец г. Душанбе Таджикской ССР, и Сомин Николай Николаевич, 1978 года рождения, уроженец пос. Шаховская Московской области, состоящий на учете в инспекции по делам несовершеннолетних, обвинялись «в покушении на открытое похищение личного имущества граждан (грабеж), соединенный с насилием, не-опасным для жизни потерпевших, по предварительному сговору с группой лиц. Преступление не было совершено по независящим от обвиняемых причинам в связи с появлением третьих лиц, которые пресекли их преступную деятельность». То есть, они попадали под очень нехорошую по тем временам статью 145 УК РСФСР. Учитывая возраст преступников, мерой пресечения им была избрана подписка о невыезде, и поникшие дети были сданы на руки родителям. Рыбина забрали мама и папа, а Сомина — бабушка, так как мамы у него не было, а отец в городе отсутствовал.

Хотелось бы верить, что судьба малолетних преступников, так печально начавшись, все же сложилась счастливо. Ведь, не окажись на привокзальной площади патрульной машины, а на тихой безлюдной улице — смелого и решительного шофера, дети могли бы натворить непоправимого.

Фамилии и имена участников событий вымышленные, совпадения случайны.

Ольга ДАБУЛЬ