Подросток, укравший виски из супермаркета, и его ровесница, замеченная за распитием спиртного. Девочка-первоклассница в пушистой шапочке. Мама грудного ребенка с испуганным взглядом, не знающая, как свести концы с концами. Зрелый мужчина, который готов сделать все, чтобы достучаться до собственной дочери, но ей на него наплевать… Эти и многие другие люди, которых мы каждый день встречаем на улице, в магазинах и даже не задумываемся, чем и как они живут — оказались в ситуации, которая привела их к вызову на заседание Комиссии по делам несовершеннолетних. И ситуации, которые здесь звучат, заставляют задумываться о многом.

УКРАЛ, ВЫПИЛ, В ТЮРЬМУ?

Перед комиссией по делам несовершеннолетних стоит 14-летняя девочка, школьница. Причина вызова на комиссию — употребление спиртных напитков.

— Коля предложил выпить колы, я выпила. Я не знала, что там был добавлен спирт, — поясняет она. Только почему-то верится в это с трудом. И поэтому в понедельник девочка пойдет на прием к врачу-наркологу и далее будет взята на пристальный контроль.

…На середину зала КДН выходит приятный на вид подросток, хорошо одетый, складный, студент колледжа. А на столе лежит протокол, в котором говорится, что этого юношу 2003 года рождения застали в компании еще двух сверстников за распитием крепкого спиртного напитка. Дальше — больше. На вопрос, откуда парни взяли бутылку виски, отвечает: украли в супермаркете. Теперь имя парня попадет в базу данных лиц, привлеченных к ответственности, и в будущем ему будет закрыта дорога в престижные, особенно юридические, вузы или на вакансии в компании, которые дорожат своей репутацией.

Несколькими минутами позже заходит еще один парень, высокий, красивый, с хорошо поставленной речью и идеальной характеристикой из школы. Волонтер, активист. Причина вызова на КДН — аналогичный протокол о распитии спиртного. Причем уже третий по счету подобный протокол за год, так что аргумент «ошибся, оступился, исправлюсь» уже никак не пройдет. Теперь парень тоже состоит на учете. А в его биографии, которая могла бы быть, исходя из способностей и отзывов учителей и родственников, очень перспективной, — жирная клякса в виде записи в карточке учета.

…Мама 17-летнего Саши не знает, куда деть глаза: стыдно. Ее сын, которого в колледже знают не с лучшей стороны из-за опозданий и пропусков занятий, отличился в очередной раз: украл железо у соседей и сдал в металлолом, чтобы выручить денег на бензин «для друга». Друг старше, у него своя машина, а вот с доходом не очень, несмотря на совершеннолетие. Кто придумал такой вариант, неизвестно, но отвечать приходится Саше. Точнее, его маме. Она и так уже ходила извиняться перед соседями, отдала им деньги, только это не спасло от заявления в полицию. А теперь еще и штраф по протоколу ей платить придется…

А сам Саша своим поступком поставил клеймо на себе и своей семье на долгие годы.

— Теперь случись что, у кого-то что-то пропадет, на нас думать будут. Даже если мы тут и ни при чем. Мне стыдно, что он украл, и стыдно, что с воспитанием не справилась. Старший человеком вырос, даром что тоже его одна воспитывала, а этот… — сокрушенно машет рукой мать.

«Этот» стоит молча. Раскаивается или нет — непонятно. И что будет с ним дальше — тоже неизвестно, возьмется ли за ум или пойдет по наклонной. На следующий год он уже будет совершеннолетним, а значит, подобные способы заработка неминуемо приведут его в тюрьму.

НАДО ПОМОГАТЬ!

Из детской поликлиники поступил так называемый «тревожный лист». Грудной ребенок и его мама остались одни, сама сирота, питания малышу не хватает, денег нет даже на лекарства, живут на съемной квартире.

В кабинет заходит худенькая девушка со спящим малышом на руках. Оказалось, она сама сирота, жила в приюте, но поскольку мать не была лишена родительских прав и умерла, когда девушке уже исполнилось 18, сиротой для государства она не считается. Сейчас ей почти тридцать, и помимо младшего, есть еще один ребенок, шести лет, который сейчас живет у родни в деревне. Отец младшего ушел в другую семью, пообещав помогать материально, и подавать на алименты женщина не стала. На что живет? Да на детские же, 7,5 тысяч рублей, ах да, еще бывшая свекровь продуктами помогает… А до рождения малыша женщина работала не-официально, в магазине.
Жилья своего нет, найм «однушки», где нет даже детской кроватки, обходится в 5 тысяч. Но побывав в ходе рейда на этой квартире, представители КДН как один отмечают, что дома в этой маленькой и беззащитной семье очень чисто и опрятно. И ни на какие пагубные пристрастия нет даже подозрений. Что делать? Конечно, помогать, решают члены КДН. Для начала — помочь оформить все пособия (правда, это нужно делать по месту прописки, в соседнем районе). Обеспечить мерами поддержки через соцзащиту. Ну и, конечно, продолжать отслеживать ситуацию в дальнейшем.

СЛОМАЛИСЬ ОТНОШЕНИЯ

Протокол составлен на взрослого отца семейства, который постоянно конфликтует с падчерицей, и это, вкупе с пагубными пристрастиями мужчины, сильно ослож-няет жизнь всей его семье, в которой есть еще и младший ребенок пяти лет. Первый подобный протокол был составлен еще пять лет назад, когда девочке было 13. Она какое-то время даже жила в приюте. И с тех пор ситуация в лучшую сторону не изменилась.

— Я вызывала полицию, когда муж начинал дебоширить, но участковый говорит, что сделать ничего не может, муж у себя дома, а мы здесь даже не прописаны, — говорит его жена. Но из семьи, тем не менее, не уходит. В ходе пояснений становится ясно, что жизнь этой семьи круто изменилась после того, как мужчина, получив травму, стал инвалидом первой группы и лишился возможности ходить. Раньше он работал, строил и ремонтировал дом, возвел пристройку, воспитывал падчерицу с трехлетнего возраста, она называла его папой… Но вместе с позвоночником сломался и его характер. Стал выпивать, жена все терпит и за мужем ухаживает. Правда, при этом может потерять своих детей.

Основной причиной конфликтов отчима с 17-летней девушкой является его обида на нее: вместо того чтобы помогать матери, она занимается только собой, своей внешностью, ходит по клубам. Окончив 9 классов, никуда не поступила, сейчас не учится и не работает.

Перед комиссией сидит взрослая уставшая женщина в невзрачном пуховике. А рядом с ней — молодая девушка в модном костюме, дубленочке, с ярким маникюром.

— Что ты планируешь дальше-то делать? Поступать учиться будешь? Или, может, работать пойдешь?

— Учиться буду, но уж точно не в этом городе, — морщит нос девушка. Кто заработает на это обучение — она даже не задумывается.

Члены комиссии убеждают женщину, что она должна жить отдельно от мужа, благо квартира у семьи есть. А к нему приходить, как на работу, помогать, общаться… Ради детей — и ради старшей, и ради младшего, ведь ему скоро в школу! Но решится ли она на такое…

КТО ВИНОВАТ?

Еще одна непростая жизненная ситуация: из школы ходатайствовали о привлечении к ответственности и лишении родительских прав мамы 14-летней ученицы. Та не имеет постоянного места работы, злоупотребляет спиртным, семья состоит на учете как социально неблагополучная. А воспитанием девочки занимается бабушка… Когда обе женщины явились на заседание комиссии, ее члены сразу узнали эту семью. Оказалось, в прошлом году эта самая мама находилась в розыске и нашлась через девять месяцев — без паспорта и с фингалом. В нынешнем году она тоже умудрилась «загулять» сразу же после Нового года… Но стоя перед комиссией, женщина клянется и божится, что такого больше не будет: работа постоянная у нее теперь есть, и мужчина постоянный появился. Рядом плачет ее пожилая мать: «Это я виновата, недоглядела, не так воспитала, меня и накажите!..» Что делать в такой ситуации? Перевоспитывать — поздно. Единственный, кто может перевоспитать взрослого человека — он сам. Решено усилить контроль за семьей, и при малейшей же провинности все же лишить нерадивую маму прав на ребенка.

МАМУ-ПАПУ СЛУШАЙ…

Мужчина, на которого составлен следующий протокол комиссии, сидит перед нею молча, глядя в пол. Потому что на самом деле у КДН вопросы не к нему, а к его дочери-подростку. Веселая Катя, с которой папа живет вдвоем, потому что больше родных никого у них нет, вконец отбилась от рук. Гуляет неизвестно где, по дому отцу помогать не желает, учиться — тоже. В воспитательных целях ее даже помещали в социально-реабилитационный центр, но она умудрилась устроить веселую жизнь и приюту.

— Ты хоть понимаешь, что с тобой будет, если мы сейчас лишим родительских прав твоего отца, раз он с тобой не справляется? — спрашивают у нее члены комиссии.

— Я не хочу, чтобы вы его лишали. Я исправлюсь. Я уже не гуляю допоздна, у подруги просто засиделась…

У следующего вызванного на комиссию та же ситуация с возможным лишением родительских прав в отношении 9-летнего сына. Та же, но другая. Сын уже сейчас живет в приюте, по выходным отец его навещает. Но забирать не стремится, потому что для этого ему нужно предоставить справку от нарколога о пройденном лечении — иначе мальчика не отдадут. А справки нет, лечение не пройдено.

— Я не смог поехать, спину у меня скрутило, — объясняет мужчина. Времени у него на это меньше месяца, иначе ребенок лишится отца…

РУГАТЬ — НЕЛЬЗЯ…

Когда на заседание комиссии приходит восьмилетняя девочка в яркой куртке и пушистой шапке вместе с учительницей и мамой, с трудом понимаешь, почему этот милый ребенок оказался здесь. Как выяснилось, первоклашку вместе с подругой застукали за опасным занятием: они носили и укладывали камни на железнодорожные пути. Хотели посмотреть, что дальше будет. Ситуация осложняется тем, что ребенок этот, как сейчас говорят, «особенный» — ученица коррекционной школы. Единственная во всем классе, кто говорит. И еще как говорит — слова не вставишь! Удалось ли членам комиссии мягко убедить ребенка в недопустимости таких действий, нет ли — кто знает. Но маме, которой и без того не позавидуешь, все же придется присматривать за дочкой внимательнее, иначе до беды недалеко.

* * *

Рядовое заседание КДН длилось более трех часов. Разные нарушения, разные люди, разные ситуации. Побывать на подобном стоит каждому из нас, взрослых. Увиденная здесь словно бы другая, а на самом деле очень близкая и реальная жизнь таких же, как мы, людей, как минимум заставляет задуматься.

Светлана АРТЕМЬЕВА