Наталья Георгиевна Дранова,  старший преподаватель филиала ТвГУ в г. Ржеве: «Воспоминания – самая сильная способность души нашей».

— Наталья Георгиевна! На недавней встрече правящего архиерея с директорами вузов все присутствующие пришли в восторг от Вашего фильма, увидев Ржев в неожиданном ракурсе. Историческая реконструкция — несколько необычное увлечение для юристов?

— Фильм «Взгляд столичного жителя на Ржев» мы с супругом, Олегом Александровичем Драновым, сделали по воспоминаниям известного историка и этнографа Ивана Яковлевича Красницкого, посетившего Ржев в конце XIV века. Это уже наш третий малометражный фильм. Первый был об открытии «старого» моста в Ржеве в 1911 году. Копию, которая попала к нам, супруг перемонтировал, озвучил, адаптируя к нашему времени, сопроводил музыкальными произведениями начала XX века. Еще есть фильм об Ильинской церкви. Сейчас новый фильм на подходе, посвященный освобождению Ржева.

Супруг, как и я, юрист. До выхода на пенсию работал начальником отдела транспортной милиции. Я работала в прокуратуре, на пенсию вышла в 2005-м. Тогда-то, по инициативе мужа, мы и начали изучать историю храмовой культуры, духовное наследие Волговерховья. Олег Александрович по крупицам собирает, сопоставляет, анализирует информацию, работает в библиотеках, музеях, архивах. Чисто научный подход криминалиста, эксперта, следователя к любой информации дает неожиданные результаты. Он и меня заразил краеведением. Мы — члены ржевского общества краеведов, которое возглавляет Ольга Михайловна Кузьмина, моя одноклассница.

— Да, только «дикость, подлость и невежество не признают своего прошлого, преклоняясь лишь перед одним настоящим». Это еще Пушкин отмечал.

— Еще Пушкин говорил, что воспоминания — самая сильная способность души нашей. Очень люблю старые фотографии рассматривать. Мне больше нравится Ржев довоенный. Он был самобытным, имел свое лицо, обычаи, традиции, культуру. У современного Ржева традиции, заимствованные в большей степени у европейской культуры, не совсем русские. Наверное, Интернет способствует такому слиянию.  В Ржеве когда-то была интересная музыкальная, певческая культура. У моего прадеда был магазин музыкальных инструментов. Вся семья играла на музыкальных инструментах, пела.

Горестно смотреть на разрушенные храмы. Настоятель храма в Старицком районе рассказывал нам, что мусульмане уже предлагают: «Отдайте нам храм, мы из него мечеть сделаем». У мусульман есть сила, у нас — нет. Обидно. Таких батюшек молодых, подвижников, много встречаем. Они не от мира сего, все воспринимают иначе, у них и старое, и новое — все вместе. У них не быт, а бытие. Наверное, для познания надо от быта отрешиться. Для меня просидеть в Интернете сутки — это запросто. С одной стороны, это быт, но с другой, это и общение, и поиск, и познание. Но в библиотеку тоже ходим. Родители книги собирали, мы собираем, сын продолжает традицию.

— Да, образование — количество прочитанных и осмысленных книг.

— Одну книгу недавно очень существенно осмысливала. Это «Несвятые святые» архимандрита Тихона (Шевкунова). Читала по несколько глав в день — почитаю, отложу.

— Обычно ее «проглатывают» за одну ночь…

— В 1989 году была в Псково-Печерском монастыре, и замполит отдела милиции проводил нам экскурсию. Вспоминаю свою поездку и жалею, что с ним не встретилась. Вижу себя, тогдашнюю, глазами автора. Это так же интересно, как общаться с молодежью, смотреть на мир их глазами. У молодых свое мировоззрение, культура. Молодые просто, незатейливо смотрят на жизнь. Делать добро потребность есть, но не делают. Некогда! Есть очень интересные детки, которые современную культуру воспринимают через призму традиционной, видят связь времен.

— К сожалению, они не остаются в провинции?

— Не находят здесь удовлетворения своим притязаниям. В столице локтями работают и пробиваются, благодаря своему уму, упрямству, желанию чего-то достичь. Ведь провинциальные знания бывают крепче, чем знания московские, питерские.

Люди не могут удовлетворить в Ржеве свои потребности. Я бы тоже уехала, но держит привычка. Я люблю город, хотя в современном Ржеве много чужого, что не приемлю. Жалко старые, разрушающиеся здания, которые никому не нужны. Новые фасады — быстро, красиво, чистенько. Но  для души это ничего не дает.  Вот старый Ржев…

— Но его же нет.

— Есть банковская гора. Еще можно найти булыжную мостовую: если от городской администрации идти в сторону строящейся детской поликлиники на Партизанской, увидите кусочек старой мостовой. Есть булыжная мостовая за Холынкой — это старая дорога на Тверь. Булыжник лежит между бывшим маштехом на ул. Грацинского и двухэтажным жилым домом. Мы все эти места описали и запечатлели.

Люблю Ржев довоенный. Город, который окончательно уничтожила наша авиация, и который начали уничтожать московские архитекторы, когда решили снести Гостиный двор, строения на Советской площади в середине 30-х годов. Зачем?

— Для Вас архитектурная среда — пища для вдохновения?

— Гораздо приятнее прикоснуться к старой кирпичной кладке. Почувствовать, что это сделано руками человека, вложившего в это дело душу. Когда мы отправились в урочище Шутово, запечатлеть разрушенный храм, машина не могла проехать, шли пешком, трава была по плечи. С собой несли стремянку, фотоаппараты, треногу, видеокамеру. Солнце палит, трава цепляется за ноги. Добрались. Церковь в Шутово отделана лепниной и обрушающийся декор лежит просто на земле. Решили его подобрать, сохранить. Неподъемные куски декора обратно несли на себе. Дома отмыли их от зелени, правда, не стали белить, оставили, как есть. Супруг сделал под них подставки, и передали школе N№ 2, где подвижническими трудами заместителя директора по воспитательной работе, учителя русского языка и литературы С.А. Громовой создан замечательный краеведческий музей.

— На подвижниках краеведение держится.

— Под Старицей, в Рясне, познакомились с краеведом Александром Яковлевичем Волнухиным, который собирает историю рода Корниловых. На одном человеке музей держится: продал своё стадо овец, выкупил дом семьи Корниловых и сделал в нем единственный в России музей Корниловых.

— Это адмирал Корнилов?

— Да, севастопольская страда — адмиралы Корнилов, Нахимов, Истомин — гордость России. Вице-адмирал Владимир Алексеевич Корнилов уроженец старицкой земли. В Старице моря нет, но земля рождала для России адмиралов, да еще каких! Лутковский, Октябрьский, Ралль, Панафидин. Верховье Волги — очень интересное место.

— Наталья Георгиевна, нельзя историческую память как-то актуализировать? Чтобы это было не только раритетом на подставке, но и влияло на современность?

— Пока, наверное, нет. Люди заняты выживанием. Отрешиться от этого сложно. Не у всех есть стремление, возможность уехать в заброшенную деревню, подняться на колокольню и с высоты взглянуть на мир. Но многие изучают свою родословную. Например, у супруга прадед — участник, инвалид русско-турецкой кампании, о чем свидетельствует справка на бумаге с водяными знаками. Моя бабушка — участница Октябрьской революции, была сестрой милосердия в госпитале, который стоял в Ржеве. Сейчас говорят, что не все благополучно в нашем обществе. А с чего благополучно будет, если мы корни свои губили? Нашу любимую церковь в Шутово хотели взорвать в 1937 году, чудом уцелела. В соседней деревне при взрыве храма погиб мужчина, поэтому в Шутово взрывать не стали, хотя все было подготовлено, дырки, чтобы заложить взрывчатку, просверлены. Наблюдение мужа — злые люди, тренируясь в меткости стрельбы, бьют по ликам святых. На многих фресках в храмах разбиты лица. Разве это безнаказанным останется? И не боятся, что за эти грехи отвечать будут их потомки. Хорошо, если как потомки разорителя храма в Ельцах сумеют отмолить грехи отцовские. С точки зрения преемственности поколений, все мы связаны.

Подтвержденный факт, что архиепископу Фаддею, мощи которого находятся в соборе Вознесения в Твери, вдавили нательный крестик в грудную клетку. Как надо было человека бить, чтобы нательный крест вбить в кость?! Так его же люди били, потомки которых и ныне здравствуют. За грехи предков и страдаем.

— Но сейчас идет гораздо более изощренная война идеологий…

— И мы в ней проигрываем. Семейные традиции рушатся, такие понятия, как Отчизна, Родина, патриотизм, совесть отмирают. Наша культура, традиции — допетровские. Всё, что было после — не наше. Сколько поколений выросло на чуждой культуре, воспринимая ее как свою. Надо, чтобы не одно поколение на православии выросло, тогда и идеология будет устойчивой.

— Наталья Георгиевна, знаете, некоторые предлагают восстановить собор на месте Обелиска. Народ поддержит?

— Нет, общество расколется. Однозначного решения не будет.

— Но можно построить храм-пантеон погибшим воинам. Такие примеры есть в других странах, а в России памятника-храма нет до сих пор.

— Федерация к Ржеву относится без почтения. Дали звание «Город воинской славы», на этом все и закончилось. Президент Путин даже не поздравил с 70-летием освобождения Ржева, предпочтение было отдано Сталинграду. Но многие ли знают, что в 1939 году в Ржеве была создана 138-я стрелковая дивизия, которая воевала в Сталинграде? Она буквально удержала Сталинград в районе завода «Баррикады» и острова Зайцевский на Волге. Ныне это остров Людникова, названный в честь командира дивизии И.И. Людникова. Битва за Ржев удерживала фашистов здесь, не пуская в Сталинград, и ржевитяне воевали в Сталинграде, не сдав его фашистам. Но об этом не принято говорить. У нас в городской поликлинике работала медсестрой Раиса Васильевна Смолькова, которая всю войну прошла в 138-й стрелковой дивизии.

— Даже институт истории в плане признания Ржевской битвы разделился.

— Военные историки не разрешают раскрыть все архивы о поездке Сталина в Ржев, в частности, архив Берии, который готовил эту поездку. Одно поколение уходит, приходит другое. Мы оказались на стыке. И старое тянет, и новое захватывает.

 — А связать эти поколения можно, если хотя бы такие фильмы делать, показывать их детям?

— Мы показывали эти фильмы во многих ржевских школах, дарили диски. Но воспитание патриотизма — не школьное дело. Это все закладывается дома. В Церкви патриотизм можно воспитать, культивируя русские духовные традиции. История православия — это история России. Духовная и храмовая культура — это культура патриотизма. История храмов Ржева и Ржевского района — это история войны. К сожалению, когда мы молодые были, этому внимания не уделяли, не задумывались об этом. Были другие идеалы, ценности — борьба за справедливость, закон, правопорядок.

— Но Вы разочаровались и решили заняться историей?

— Четверть века проработала в прокуратуре, но мир от этого лучше не стал, уровень законности не изменился. Да, многим помогла, права восстановила, но это все капля в море.

Прошлое за нами следует неотступно, как тень. Историческая память — это груз. Грехи и неудачи, достояния и победы. Прошлым сейчас я живу больше, чем настоящим. Недалеко от Степурино (Старицкий район) есть Бортеневское поле, где князь Михаил Тверской разбил Орду. Вот где Зюганову надо бы в пионеры принимать, а не на Красной площади, где Петр Первый лично стрельцам головы рубил. Энергетика Бортеневской битвы такая, что кажется, и сейчас, через сотни лет, можно услышать, как кони храпят. Победить ордынскую рать мог только Михаил Тверской. Он просто летал по полю, у него кольчуга была вся иссечена, а на нем — ни царапины. Это поле вдохновляет, воодушевляет. После поездки в Бортенево увлеклась Михаилом Тверским, запал благоверный князь в душу. Михаил Тверской, его супруга Анна Кашинская, княгиня Ксения, мать Михаила Тверского, мне стали близкими, родными, понятными. Вообще женщины тверского княжеского дома совершенно уникальные личности: жены, матери, государственные деятели, воины. А героев нашего времени, думаю, потом будут изучать. Сейчас мы их просто не видим.

— Наталья Георгиевна, благодарю Вас за интервью.

Ирина Кузнецова

Фото Владимира Кутузова