Продолжение. Начало в № 48

ОТ БУДНЕЙ — К ПРАЗДНИКАМ

В клубе была касса в прохладной «веранде», а в зале вначале была небольшая оркестровая яма. Здание отапливалось дровами.

По праздникам здесь обязательно были танцы для молодежи. Вначале танцевали вальсы под оркестр, баян и гармонь, потом ставили пластинки, а затем выступление местного вокально-инструментального ансамбля (в конце восьмидесятых). Танцевали здесь и модные танго, фокстрот, краковяк-польку. Три раза в неделю показывали кино, и три раза устраивались танцы под баян. Народу приходило всегда много, даже солдаты-срочники с местной «точки». Девчонкам от мам был строгий наказ: ни в коем случае не танцевать с солдатами. И девушки все время отказывали, если те приглашали на медленный танец.

А когда танцевали чарльстон, что, строго говоря, делать здесь запрещалось, то на этот случай имелись «дружинники» с красными повязками на рукаве. Они прямо из зала выводили смелых на крыльцо, и мать не раз выводили, потому что она показывала, как надо танцевать. Постоит, постоит — и обратно зайдёт…

Молодежь любила ходить на танцы в другие районы города. Зимой шли через железнодорожный мост, который вел прямо к клубу на Ральфе. Ходили обычно группками, девчонки и парни. Девчонки надевали тонкие чулки на поясе, а между поясом и чулками — голые ноги, приходили с красными коленками, в валенках, а туфли — в сумке. Ходили в клуб РМЗ, где играл духовой оркестр на втором этаже в зале с колоннами и где чарльстон под «Черного кота» танцевать уже было можно. Даже в Дом офицеров на другой край города ходили, и в сельский клуб в Ковалево через Волгу.

В клубе были утренники для детей и школьников. Кино привозили на неделе и обязательно на выходных. Афиша на отпечатанном в типографии листке накануне сеанса висела на клубе со стороны проходной и извещала: «Бродяга» (Индия) 2 серии. Начало в 18.00» На выходных были детские сеансы. Однажды привезли «Тарзана», и моя мать, которой было девять лет, взяла два рубля из буфета, чтобы ей и младшей сестре попасть на это интересное кино, за что ей сильно досталось.

Уже через семь лет бабушка ходила с дочерью Валей и соседкой Люсей Мызниковой смотреть «Бродягу» с Раджем Капуром.

Наталья Краснова вспоминает: «В клубе была потрясающая библиотека. И если ты туда ходил постоянно, то тебя могли на часовой сеанс на мультики бесплатно пропустить. Помню, что были даже какие-то мультфильмы про Лелика и Болека. Дед меня научил читать лет в пять, и я сама ходила в библиотеку, даже помню запах этих книг. Там были добрые душевные книжки, и библиотекарь умела дать ребенку то, что было интересно. Как-то взяла почитать книжку «Волшебник Изумрудного города» и очень не хотела ее назад отдавать. Но мама меня заставила, сказав, что это нечестно — присваивать себе чужие книжки!

Потом в клубе мы записались на танцевальную секцию, но там было так холодно, что мы тянули носочек прямо в валенках! Как внешне наш преподаватель мог определить, вытянули мы носочек или нет — загадка! Тем не менее первые танцевальные уроки и выступления на большой сцене произошли именно там. И мне это отчаянно нравилось: я тогда уже была толстушкой, а тут танцы. Не знаю, что мог сделать этот хомяк в валенках, но точно был доволен!

Налево была библиотека, прямо — вход в кинозал, а пройдя через широкое фойе, к кассе, можно было купить билеты. Билетерша стояла или сидела на стуле у дверей зала. Иногда пленка обрывалась, и киномеханик ее склеивал. Потом в училище я научилась это делать. Концы оборванной пленки зачищались и моментально склеивались ацетоном…

Мне повезло в том плане, что отец у меня кино любил. Зарабатывал на хлебокомбинате шофером он достаточно, поэтому на сеансы мы ходили часто. С мамой — на фильмы о любви, а с папой — на фантастику. Так однажды с ним я посмотрела комедию с Луи де Фюнесом «Жандарм и инопланетяне». Причем я не поняла, что это комедия, и так испугалась инопланетян, что потом смотрела, нет ли у кого таких страшных часов, которые моргают, когда это машинное масло, как в фильме у инопланетян, вдруг кончилось…

У подружки была записная книжка, куда она записывала все просмотренные фильмы и крестиком отмечала, сколько раз на какой фильм ходила.

Когда возвращались с раннего сеанса, по дороге ели иргу, росшую в палисаднике. Бабка из дома ругалась, а мы тайком драли ягоду с веток. Летом шли с позднего сеанса, помню свет фонарей, слегка качающиеся деревья, такие высокие по дороге «наверх» и запах дождя на асфальте…

В клуб смотреть фильмы нас загоняли и всей школой. После картины «Иди и смотри» вышла в состоянии глубокого шока. Тогда же посмотрела фантастику, для меня также ставшую фильмом ужасов — «Отель «У погибшего альпиниста». Кстати, мой отец любил фантастику и даже выписывал журнал «Уральский следопыт». И у нас с ним было соревнование: кто первым поймает свежий номер, когда его принесет почтальон, кто вычитает самое интересное.

Помню, как в восьмом классе мы попали на дискотеку в клуб. У меня были новые настоящие джинсы и розовая прозрачная немецкая кофта. Помню свое ощущение модной девушки… Танцевали под хит Леонтьева «Светофор зеленый», под наш местный ВИА. А когда они пели «Мое детство — красный конь», тогда едва сдержала слезы».

Позже кино стало доступным развлечением, на некоторые фильмы мы ходили по пять-шесть раз. Киномеханик сидел в своей будке и ставил бобины в кинопроектор, иногда лента обрывалась. Включали свет, пока киномеханик ее склеивал. На некоторые фильмы ходили всем поселком не по одному разу, обычно, на мелодрамы вроде индийских или на «Знахаря», на них плакали и смеялись. Молодежь больше любила «западные»: французские, английские, итальянские и американские; в них было много чего про «ту жизнь», о которой никто не знал. Мне даже выписывали журнал «Советский экран», и я следила за новинками и актерами.

Потом в восьмидесятые часть помещения клуба отдали под заводскую профкомовскую библиотеку. В ней работала библиотекарь с добрыми глазами. Она разрешала выбирать книги прямо с полки, что было большим удовольствием, ведь можно было загадать, какие книги взять потом.

Мы с подружкой записались в танцевальный кружок при клубе, там ставили народные танцы. На выступление профком пошил ситцевые костюмы оранжевого и зеленого цвета — юбку и кофту для кадрили. Выступали мы в клубе и городском ДК. Ребята и девчата под руководством Г. Шахмамедовой готовили концерты, выступали в цехах. Был одно время при заводе и летний пионерский лагерь «Дружба».

Нина Орлова, член профкома, так писала в заметке «Ржевской правды» в 1986 году: «6 ноября в клубе мебельного комбината состоялся концерт, посвященный 69-й годовщине великого Октября. Жители поселка ожидали концерт с нетерпением. Причиной этому был хор учителей восьмилетней школы № 5, который создал Николай Витяхов. Выступление хора не обмануло зрителей. Зал был переполнен.

Горячими аплодисментами встретили зрители участников концерта, исполнивших русские народны песни «Синий вечер», «Ты воспой в саду, соловейка» и другие. Хор собрал и молодых исполнителей, и пенсионеров, которые с увлечением отдают свое время русской песне. Также выступил постоянный участник всех концертов, ВИА под управлением А. Румянцева. Были показаны танцевальные номера в исполнении детей танцевальной группы, руководит которой Г. Шахмамедова. Отрывок из поэмы «Василий Теркин» А. Твардовского выразительно и эмоционально прочитал гл. энергетик комбината Л. Тараненко. Представление длилось два с лишним часа, но время это пролетело незаметно!»

Здание клуба сгорело в девяностые. Единственным массовым мероприятием в поселке стал День леса, то есть День работников деревообрабатывающей промышленности. Он и раньше в советское время проводился то на берегу реки в Ганичкином парке у железнодорожного моста, то на деревянной сцене напротив двадцатого дома по улице Центральная. Потом исчез и этот обычай.

Первый стадион в поселке был на месте современной подстанции электросетей, на берегу Волги. Там играли в футбол солдаты с местными ребятами, а девчонки ходили смотреть. За спортивный досуг, как и за культурный, в шестидесятые отвечал заводской профком, то есть профсоюзы. У него была лыжная база, каток для мест-ной хоккейный команды. Перед перестройкой был построен ФОК. В нем два спортивных зала, тренажерный, большие раздевалки и душевые. В девяностые он за долги предприятия был отдан городским властям, те передали его под спортивную школу, а когда накопились долги за отопление и электричество, школу расформировали, здание закрыли.

Виктория КУЗНЕЦОВА

Продолжение следует