Сухаревка — район Москвы, который не может не быть интересен туристам. Здесь находится институт скорой помощи им. Н.В. Склифосовского, являющий собой настоящий шедевр архитектуры эпохи классицизма, а простым обывателям известный по популярному сериалу «Склифосовский» с Максимом Авериным в главной роли; располагаются здесь и ещё несколько интересных зданий разных эпох. Я хочу рассказать про их историю, а также про историю столицы и всей страны посредством архитектуры и её связи с модой. Испокон веков, как мне удалось убедиться, они шли рука об руку.

— Костюм всегда следовал за архитектурными формами, — подчеркивает кандидат исторических наук, доцент кафедры изобразительного искусства и художественной культуры института искусств и дизайна УдГУ, профессор Российской академии естествознания, эксперт, с которым нам удалось пообщаться на интенсивах, Елена Плеханова. — Например, тяжеловесность крепостных построек X-XII веков, главной задачей которых была защита, отражается в многослойности и тяжеловесности костюма. Как только изменились конструкции и в небо устремились шпили готических храмов, в костюме стали преобладать вертикальные линии — вытянутые носы туфель и шляпы-клювы у мужчин, шлейфы, v-образные вырезы и «колпак звездочета» у женщин. Эпоха Возрождения вернула людей на землю — в архитектуре и костюме стали главенствовать горизонталь, устойчивые объемы. Утверждение европейской монархии породило величественный стиль барокко — пышный в архитектуре и костюмах. Усталость от величественности сменилась изяществом рококо.

В конце XVII века модные тенденции в России в первую очередь ориентировались на запад. Пётр I, вернувшись из Европы, привёз с собой изысканные платья с кружевом и вышивкой, немецкие камзолы и кафтаны. Европейский стиль позаимствовала и архитектура. Если костюмы стали более простыми и удобными, то в архитектуре появились строгие постройки с чёткими линиями, симметричными объектами и башнями со шпилями. При этом в Москве всё ещё сохранялось традиционное деревянное зодчество с его узорами и украшениями.

Связующим звеном между двумя архитектурными эпохами стал стиль, получивший название «нарышкинское (московское) барокко». Его отличали узорчатость фасадов, многоярусность и устремление зданий вверх.

Одним из ярких представителей нарышкинского стиля стала Сухарева башня. Построенная в 1692-1695 годах, она была своеобразным подарком Петра I стрелецкому полковнику Лаврентию Сухареву — его полк во время стрелецкого бунта остался верен Петру.

Укрепления Земляного города к тому времени уже не имели оборонительного значения, поэтому у Сухаревой башни не было крепостных элементов. Её архитектура напоминала европейские ратуши. Само здание представляло собой строение, фасады которого имели чёткое членение по этажам, а его третий ярус отличался парными окнами с резными наличниками. Основной трехэтажный объем продолжала высокая башня с часами и гербом Российской империи на вершине. Подобно моде того времени, Сухарева башня соединяла в себе европейскую простоту с присущими русскому стилю узорчатыми украшениями и стала идеальным примером того, что европейские модные тенденции в России часто адаптируются и изменяются.

К сожалению, башню постигла судьба дорогой, но непрактичной вещи — её «выкинули». В 1934 году трёхсотлетнее здание, которое мешало движению по Сухаревской площади, снесли по указу Иосифа Сталина в рамках программы глобальной реконструкции Москвы. На решение правительства не смогли повлиять даже обращения известных художников и архитекторов. Кстати, рядом с этим местом теперь находится сквер, а в нём — памятный камень, надпись на котором гласит, что на этом месте была Сухарева башня. Как говорят, это не совсем верная информация, потому что башня находилась всё же не на месте современного парка, а на пересечении проспекта Мира и Садового кольца.

НИИ скорой помощи им. Н.В. Склифосовского — пожалуй, одно из немногих зданий в Москве, сохранивших своё предназначение. В 1792 году граф Николай Шереметев, разделявший тягу своей возлюбленной к благотворительности и помощи, заложил первый камень здания «каменной гошпитали», впоследствии Странноприимного дома. Сначала здание возводилось по проекту московского архитектора Елизвоя Назарова, ученика Василия Баженова, ансамбль был спланирован по образцу городской барской усадьбы XVIII века.

Говоря о Странноприимном доме, нельзя не упомянуть про историю любви графа и его избранницы — трогательную и трагичную одновременно. Прасковья Жемчугова была крепостной актрисой, имела прекрасный, можно сказать, уникальный голос. Зная о невозможности брака с собственной крепостной, граф раз и навсегда для себя решил, что ни на какой другой женщине не женится, а останется навсегда рядом с возлюбленной, хоть и без официальных условностей. Однако их отношения никто не осуждал, тем более что заподозрить Прасковью Жемчугову в каком-либо корыстном интересе было просто невозможно — настолько непорочным был весь ее образ. В 1797 году, когда графу было пожаловано звание обергофмаршала императорского двора, ему пришлось переехать в Петербург. И вот там высшее общество, где правили связи и происхождение, не приняло союз влюблённых. Граф постоянно чувствовал вину перед своей любимой, к тому же климат Петербурга подорвал ее здоровье, Прасковья потеряла великолепный голос, у нее обострился наследственный туберкулез. Воспользовавшись государевой благосклонностью, Николай Петрович удостоился во всех смыслах царского подарка — Александр I подписал специальный эдикт, дававший право графу Шереметеву жениться на Прасковье Жемчуговой. 3 февраля 1803 года Прасковья Ивановна родила сына, наследника несметных богатств графского рода. Шереметев немедленно изолировал ребенка, чтобы предотвратить возможность заражения его туберкулезом. Матери лишь издали показывали сына. Шереметев собрал самых знаменитых врачей, ничего не жалел, но коварная болезнь оказалась сильней. 23 февраля 1803 года Прасковья Ивановна скончалась.

В память о своей возлюбленной Николай Петрович решает превратить близкий уже к завершению Странноприимный дом в величественный памятник. Граф привлекает к строительству выдающегося итальянского архитектора Джакомо Кваренги. Он добавил Странноприимному дому монументальности и величия, но в то же время сделал его более удобным для практического использования — оказания врачебной помощи. Странноприимный дом, ныне институт скорой помощи — памятник русской архитектуры и образец такого архитектурного стиля, как классицизм, который получил популярность в России в конце XVIII столетия. Для него были характерны простота, строгость и рациональность.

В этот же период меняется и мода. Ощутимое воздействие на костюм начинает оказывать распространение идей французского философа Жан-Жака Руссо, его выступление против роскоши, показного внешнего лоска и праздности. Новые веяния становятся особо ощутимыми после Великой французской буржуазной революции 1789 года. В силу неизбежной эволюции архитектуры и искусства происходят коренные изменения и в костюме.

Несмотря на противодействие российского императора Павла I, напуганного событиями французской революции и запрещавшего все французское, эта мода не миновала и Россию. Пышные парадные платья-робы сменяются туникообразными, на смену тяжелым многослойным узорчатым шелкам, бархату и парче с их певучей цветовой гаммой приходят воздушные льняные и хлопчатобумажные ткани: муслин, батист, кисея, крен, чаще всего белые, более соответствующие новому характеру костюма и придающие ему величавую простоту.

Продолжение следует

Мария СЕДОВА

Фото из свободных источников