Историко-бытовой очерк об одной из окраин Ржева

В конце прошлого — начале нынешнего года мы публиковали историко-бытовой очерк об одной из окраин Ржева. У читателей эти незамысловатые, в общем-то, заметки вызвали самый живой отклик, и Виктория Кузнецова подготовила несколько новых материалов. На этот раз — о быте и нравах того времени. Это — воспоминания реальных людей о событиях 40-50-летней давности и о более поздних годах — лихих 90-х.

Эти времена, кажется, недавние, но очень многие успели их забыть. А для молодого поколения быт советских строителей коммунизма, позже — развал привычного строя, тотальные невыплаты зарплаты, пустые полки в магазинах, продукты по талонам и повальная преступность того времени — что-то фантастическое, к реальности не относящееся. И тем не менее это было, и было почти вчера.

Советское детство в посёлке Мебельного комбината

Ранняя часть моего детства, до 1973 года, прошла в поселке Сандово тогда Калининской области и в Ржеве, в поселке Мебельный комбинат, как называлась тогда самая западная окраина города. В первый раз меня привезли к бабушке Нюре и дедушке Николаю, когда мне было одиннадцать месяцев. Бабушка посмотрела на меня и руками всплеснула: заморыш, да и только! И взяла к себе подкормить коровьим молоком. Привезли ей и мою двоюродную сестру Анжелу, старше меня на четыре месяца, и целых полгода она с нами управлялась. Здесь, около ее дома, я и сделала первые шаги по травке, когда мне не было еще и года. Показали мне часы, я потянула ручки и шагнула осторожно раз, потом другой, так и пошла, а бабушка Аграфена сказала, что ножик надо, мол, путы, путы резать…

Окрепшую на коровьем молоке, через шесть месяцев меня отослали обратно в Сандово к родителям. А примерно через полтора года родители переехали в Ржев, где на заводе были и работа, и жилье. Дедушка Николай устроил зятя и дочку на завод, около года молодые жили вместе с родителями, а потом им дали комнату в сорок пять квадратных метров. Это был бывший класс в бывшей школе-семилетке № 5. Там мать в свое время училась в первом классе и потом сдавала экзамены, а теперь там появился жилой фонд.

Помню себя лет с пяти. Гуляли дети между домами, там были и песочница, и грибок, и деревянная горка, которую заливали на зиму, а летом просто катались и забирались, она была достаточно высокой. В садик я не ходила, потому что было с кем меня оставлять, но другие в поселке в сад ходили, и у них были другие воспоминания. Детский сад и ясли стояли прямо на берегу Волги.

Ясли-сад, детский комбинат…

Наталья Краснова: «В детском саду я была лисичкой на Новый год (потому что папа был охотником, у меня была шапочка оранжевая и юбочка, к которой был пришит настоящий лисий хвост, и я сама себе завидовала)! И еще, если ты в группе был замечательным ребенком, то тебе давали гулять с морской свинкой, и мы ее выгуливали по территории детского сада. Я гуляла раза два или три, видно, заслужила… Смотрела, чтобы она под настил деревянный не забралась, в общем, пасла.

Около садика была на Волге огороженная сетками территория, ее называли «лягушатник». Нас купаться туда не пускали, но мы в этой огромной емкости мыли ноги. Почему-то помню, что всегда была хорошая погода.

Группы были небольшие, и мне так было там хорошо, что я завидовала тем, кого оставляли на «продленку», то есть на ночь. Моей маме трудов стоило мне объяснить, что это вовсе не привилегия, что детей оставляют на ночь потому, что родители работают на комбинате во вторую или третью смену. Раньше на производстве было три смены, и в садике детей иногда оставляли на сутки или даже на пятидневку.

Дед у меня был такой новатор! Когда мы уже жили в 20-м доме на улице Центральная, на горе, он как-то повел меня зимой в садик, а сам не любил ходить так далеко. И когда встретил знакомого с лошадью и телегой, сказал: мы не пойдем, а поедем! Было скользко, и лошадь вниз по горе стала забирать вправо, телега накренилась, и мы все с нее навернулись… А мне больше всех было жалко лошадь, потому что она крепко поскользнулась.

В садике помню вкусные запеканки, которые съедались вмиг, помню тихие часы, когда разрешали лежать с открытыми глазами. Отдельного помещения под спальню не было, мы спали на раскладушках, которые потом убирали.

Воспитатели были потрясающие, я их и потом помнила много лет. У одной было красивое кольцо с красным камнем, и когда она что-то писала во время тихого часа, можно было просто разглядывать эту красоту… Помню набор кукол в костюмах народов СССР, мальчики и девочки. Самая красивая была казашка, у нее было белое платье в оборочках. И для того, чтобы тебе досталась эта кукла, нужно было в группу прийти раньше всех. Я понимала, что меня родители первой никогда не приведут, им на работу не так рано, и прикарманила эту куклу, а когда мама дома из меня все вытрясла, кукла вернулась в сад.

В саду мы весной наблюдали за тем, как ледоход идет по Волге. Просто смотрели на него из окна, и мне казалось, что когда пройдет лед, здесь обязательно появится большой корабль. Ведь моторки-то по Волге плавали, и много. Они стояли чуть левее бани, были связаны друг с другом тросами. И на них можно было легко напроситься у знакомых прокатиться до Дома отдыха, то есть до Верхнего Бора. Мне кажется, их держали больше для удовольствия и моды. А рыбачили с берега, на бредень, на кораблик, далеко не ездили. Когда мы доучились класса до восьмого, однажды на сбор металлолома украли старую ржавую лодку откуда-то снизу. Мы ее протащили с диким грохотом по всему поселку с низины в гору, но нас никто не остановил, ведь мы делали доброе дело! Мы ее приволокли в школу всем звеном и даже заняли с этой лодкой призовое место!

В первой двухэтажке слева от клуба жили цыгане. Не знаю, где они работали и работали ли вообще, но помню, как однажды туда отнесла мамину брошку — очень мне захотелось с их дочкой поменяться на какую-то бирюльку. Лет семь мне было. Меня поразило, что у них в доме спали на ватных одеялах, расстеленных прямо на полу.

У нас во дворе двухэтажки располагался небольшой яблоневый сад, и там было очень красиво. У всех были какие-то садики-огородики…

Однажды мы с подружкой в корыте, где купали детей и стирали белье, с адским грохотом катались по ступенькам со второго этажа на первый, пока соседка на нас не заругалась.

Во дворе стояли сараи для дров, многие держали в них кур. А у тети Зои была злая бодучая коза, которая не любила мужчин, набрасывалась на них, а они от нее бегали.

Ниже, в двухэтажках, жила моя баба Женя, я ходила туда в гости. У нее в сарае хранились антоновские яблоки в деревянных ящиках. И один раз я в этом яблоке чуть зубы не оставила. Бабушка мне сказала: «Подожди», но яблоко было такое желтое, красивое, я его откусила, но тут же положила назад — это была просто ледышка!

Еще ниже к Волге были бараки, там жила бабушка моей подружки. Она сажала мак на пироги. И однажды подружка говорит мне: «Пойдем маку поедим. Он уже поспел, скоро будет сыпаться. А бабуся еще пока не в курсе». И мы тогда с ней по-пластунски, между грядками, ползали и высыпали себе из маковых коробочек мак прямо в рот, не срывая их. А буквально через пару дней бабушка стала собирать этот мак, чтобы напечь пирогов нам же, приговаривая, какая это будет вкуснятина! А мы сидим, как партизаны, молчим. И потом она так ругалась, что ей мак плохой продали, семян нет! Мы молчали, и она в итоге нам напекла в печке яблок.

Отец умел пускать камешки по Волге. Это называлось «пускать блинчики». Камень не обязательно должен быть лепешкой, главное, чтобы он был гладкий. Как он так пускал его накатом, что, отшлепываясь от воды, камешек летел такими прыжками чуть ли не до другого берега. Плавали подростками на ту сторону речки, ловили вилкой ротанов из-под камня на Ракитне.

Мама у меня была воспитателем, сначала работала в железнодорожном садике, а потом, когда на мебельном в 1978 году построили свой большой садик (на 280 мест), она перешла в него старшим воспитателем, методистом. У нее была потрясающая игротека. Мастерить дидактические материалы она привлекала воспитателей во время тихого часа. А еще вместе с отцом привезла елей и насажала целую аллею к центральному входу. Может, поэтому детский сад назвали «Елочкой».

Записала Виктория КУЗНЕЦОВА

Продолжение следует