Валерий Владимирович Волков, заведующий библиотекой редких книг и рукописей Московской митрополии Русской Православной Старообрядческой Церкви:

«Понять феномен книжности»

— Валерий Владимирович! Хотя Вы и ржевитянин, но большую часть времени проводите в Москве, занимаясь научным описанием старопечатных и рукописных книг и реализуя программу по изданию памятников старообрядческой письменности. Выявление и введение в научный оборот памятников рукописной и печатной книжности по-прежнему для Вас актуально?

— Ржев вносит серьезный вклад в издание научных книг по истории нашей духовности. Только за последние 6 лет подготовили к изданию 8 серьезных книг, так что, Ржев, однозначно, является центром книгопечатания. Очень рад сотрудничеству с Ржевским полиграфическим предприятием.

— Изучение феномена литературы, книжности, крайне важно при изучении истории и культуры России и как их духовного стержня, и как истории православной Церкви?

— В современном понимании литература — это индивидуальное творчество. Но письменная литература древности немного по-другому строилась. Это как в иконописи: есть прекрасные образцы иконописи, но мы почти не знаем имен иконописцев. Это не авторская позиция, а транслирование народной, церковной позиций. Но чтобы подойти к этому вопросу, надо рассказать, как начал этим заниматься. В свое время окончил историко-архивный институт, работал на предприятиях Ржева с документами и информацией, с архивами.

— Взгляд на жизнь через призму документа?

— Да. Как историк-архивист, интересовался вопросами, связанными с историей рукописной, старопечатной книги. Мои знания оказались востребованы, когда в 2004 году Московская митрополия Русской Православной Старообрядческой Церкви (РПСЦ) приняла решение об организации в научном ключе работы с архивами, рукописными старопечатными книгами, предметами церковной старины. Это первоклассные памятники, которые передавались из поколения в поколение, были предметом особого внимания. В силу исторических обстоятельств, старообрядцы сохранили в хорошем состоянии большое количество памятников дораскольной старины, книг.

— Ржев — город, связанный с традициями старообрядчества. И значительное книжное собрание сохранилось в Ржевской Покровской старообрядческой общине.

— Да, по количеству книг — одно из самых весомых на территории Тверского края. В собрании находятся книги из библиотеки такого подвижника земли русской как Дионисий, архимандрит Троице-Сергиева монастыря. Это тот самый Дионисий, который благословлял рати Минина и Пожарского на освобождение Москвы в Смутное время. Воззвания нашего земляка сыграли большую роль в объединении Руси, народ почувствовал себя единым христианским народом и стал на защиту Отечества. Единственным имуществом Дионисия были книги. Перед своей кончиной он завещал их братии Успенского монастыря в Старице. У нас хранятся книги, принадлежащие на протяжении последних веков купцам, мещанам, рядовым верующим. На страницах есть даже интересные наблюдения о нашей природе, например, когда весной Волга освобождалась ото льда. Ведь раньше церковных календарей не было, писали на полях в месяцеслове. Одна из более поздних книг принадлежала отцу Андрею Попову, настоятелю Покровского храма. Священник погиб от руки немецкого солдата в 1942 году. На полях страниц принадлежавшего ему Служебника он по древнерусской традиции изложил свою биографию, в которой, словно в капле воды, отразилась вся драматичная история Отечества XX века: I Мировая война, революция, гражданская война, репрессии, Великая Отечественная…

— Валерий Владимирович! В этом году 14 марта впервые в стране широко отмечался День печатной православной книги. К этой дате Вы совместно с Ржевской епархией планировали сделать выставку книг из Рогожского собрания?

— Выставку важно тщательно подготовить. Думаю, непоздно будет сделать это еще в мае — в дни славянской письменности и культуры. Ржевитяне познакомятся с книжными памятниками из собрания Ржевской Покровской старообрядческой общины. Сегодня наша общая задача — искать то, что объединяет нас всех. А объединяет нас православная культура.

— Взаимодействуете с Ржевской епархией РПЦ в культурном пространстве?

— Честно говоря, о каком-то взаимодействии пока речи не идет. Но считаю, что это путь продуктивный. Ведь история у нас одна. И есть фигуры общеправославного масштаба близкие всем. Тот же Дионисий Радонежский, подвиг которого сопоставим с подвигом преподобного Сергия. Дионисий был олицетворением того благочестия, которое так органично усвоено в старообрядчестве. Даже на храме Христа Спасителя в Москве есть барельеф с изображением Дионисия, благословляющего воинские рати. Еще в Ржеве есть такие святые, как князь Владимир и княгиня Агриппина Ржевские.

— Валерий Владимирович, раритеты, изданные Иваном Федоровым, есть в вашем собрании?

— Да, есть. Дата 14 марта ведь и связана с тем, что 450 лет назад Иваном Федоровым была издана первая книга «Апостол». В старообрядчестве Иван Федоров прославлен в лике святых, а его труды приравнены к трудам равноапостольных Кирилла и Мефодия. Каждый экземпляр из сохранившихся книг ценится в мире на вес золота. Сохранилось лишь 52 экземпляра Евангелия учительного.

— Но сегодня книжная цивилизация сдает свои позиции?

— Книга существует 2000 лет. Только потому, что вчера появился Интернет, говорить, что завтра книга умрет, преждевременно. Могут совершенствоваться те элементы, из которых она состоит. В средние века переплет у книги делался из досок, доски обтягивались кожей, были кожаные ремни, медные литые застежки, листы делали из телячьей кожи. Предпочтение может быть отдано новым технологиям. Книга — такой же феномен нашего бытия, как колесо, огонь, хлеб. Альтернативы книге на самом деле нет. А вот для распространения информации можно использовать разнообразные информационные системы. Интернет не вытеснит книгу, точно так же, как печатная книга не вытеснила рукописную книгу. И мы знаем рукописные книги XIX-XX веков. И певческие книги до последнего времени переписывались в ручном режиме.

— Самиздат во времена СССР — та же разновидность рукописной книги.

— Существует интересный феномен внутри книжного мира — гектографированные издания. Это нечто среднее между старопечатной книгой и рукописной. Часть моих трудов посвящена этой теме. Моя работа связана с научным описанием и организацией хранения этих фондов. То, чем мне приходится заведовать, это более 6000 книг, из них почти 2 тысячи печатных книг XVI — начала XX веков. Половина — книги гражданской печати, начиная с XVIII века. Интереснейшие рукописи! Культура нашего народа по сути своей православная. Сохраненные книжные памятники являются источником нашего возрождения, осознания себя единым народом.

— Христианским?

— Безусловно. Жизнь изменяется, но система координат нас отличает от западной цивилизации. Следование по своему пути дает нам надежду, что мы сможем сохранить себя, как многонациональный российский народ, в который нас объединяют христианские ценности. Традиционные ценности — взаимоотношения между людьми, умение жить в мире, согласии, строить жизнь, не уничтожая своего собрата, многовековой опыт нашего государства, несмотря на то, что были очень сложные моменты — весьма продуктивны. У России есть будущее.

— Наши недруги пытаются все это дело принизить.

— Ничего нового здесь нет, просто все происходит на новой элементной базе. Мы должны научиться понимать, что не все то золото, что блестит. Идет информационная война, хорошо организованная.

— Информационные войны всегда связаны с книгами, документами. В их основе могут лежать элементарный подлог и мистификация.

— В событиях на Украине большую роль сыграли исторические подлоги. В начале XIX века на Украине появляется книга «История русов», приписывавшаяся тогда епископу Георгию Канисскому. Это сфальсифицированная история украинцев. Некий писатель изобразил ее очень талантливо и выдал за реальную историческую хронику. Тогда не разобрались в подложности этого памятника. Книгу неоднократно перепечатывали, ее воспринимали как подлинную историческую хронику. В конце XIX века Николай Костомаров, Тарас Шевченко, другие представители романтически настроенной творческой интеллигенции задались вопросом возрождения украинской «самобытности», описанной в подложном историческом памятнике. Профессиональным историком Михаилом Грушевским был подготовлен учебник по истории украинского народа, где передержки, умолчания, фальсификации показывали, что у украинцев была особая история, истоки государственности, и что она всегда была связана с притеснением со стороны русского народа, русского государства. Так постепенно сознание людей дестабилизировалось.

— Такие идеологические диверсии приводят к дестабилизации, если им не противостоять. Кстати, в современной России наблюдалось нечто подобное — книги историка Фоменко, пытавшиеся разорвать историческое самосознание.

— Мои родные живут на Украине. Когда их навещаю, обязательно посещаю книжные магазины. 15 лет назад в магазине школьных учебников покупаю переизданную факсимильно «Историю русов». Уже через пять лет в том же магазине покупаю книгу Михаила Грушевского «История Украины», где эта линия проводится уже на уровне учебника средней школы. Еще через 5 лет покупаю книгу «Украинская повстанческая армия» — пособие для юношества по истории бандеровщины. Проходит еще 5 лет. И сегодня мы видим события на Майдане! Вот так книга вмешивается в жизнь.

— Подлоги и фальсификации могут легко иметь место и в современной отечественной истории.

— В нашей стране в 90-е годы наблюдался резкий всплеск краеведения. Отрадно, что историческое самосознание заработало, что мы пытаемся соотнести историю нашего края с историей России, мировой историей. Наряду с хорошими и честными работами, появились работы поверхностные и безответственные, спекулирующие на незнании природы исторического знания. Поэтому очень важно осваивать методы познания и получения точного, проверяемого знания о прошлом.

— Это возможно?

— Сейчас обозначилось два направления: история как точная наука и история как социально ориентированное писательство.

— Когда все зависит от того, какие убеждения у человека? Фактов нет, есть лишь интерпретации? Как говорил Дюма: для меня история — вешалка, на которую я вешаю сюжет. И в нашей стране за последние 20 лет оценки истории менялись на 180 градусов. Словно история не наука, а некий труд, родственный творчеству Валентина Пикуля.

— Конечно, Александр Дюма тоже в архивы ходил. У него в голове складывался сюжет, и он навешивал на него цитаты из архивных документов. А наука история по-другому работает, это форма познания. С историка очень большой спрос. В период президентства Медведева была создана комиссия по изучению фальсификации истории. Вызвано это тем, что постепенно нашу страну стали подвигать к тому, чтобы поставить на один уровень с немецко-фашистским агрессором. Подводили к тому, что Сталин являлся таким же агрессором, как Гитлер. Пробный камень — Катынская трагедия. Нашу страну обвиняли в том, что мы повинны в убиении более 20 тысяч польских офицеров, которые попали в плен в 1939 году. Была создана совместная комиссия, которой очень трудно пришлось работать. Заведомо было обвинение, что это НКВД уничтожило поляков и замело следы. Действительно, были проведены работы по заметанию следов, но только не нашей стороной! Собранные 150 с лишним томов материалов, если подойти к ним с точки зрения источниковедческой, дают бесспорные доказательства, что это была величайшая провокация фашистской Германии.

Совсем недавно в ООН представитель Украины заявил, что злодеяния бандеровцев — это фальсификация со стороны СССР в Нюрнберге. Так что, необходимо постоянно учитывать ответственность историка при обращении к прошлому.

— Благодарю Вас за интервью.

Ирина Кузнецова

Фото Владимира Кутузова