— Людмила Ивановна, кирпичный завод, который ржевитяне помнят как «ВВКЗ», сегодня переживает второе рождение. Новая команда за несколько месяцев сумела не только оживить и модернизировать, но и перепрофилировать производство. Теперь здесь вовсю идет серийный выпуск кирпича, который раньше строители закупали только за рубежом. В том, что все задуманное получилось, и Ваша немалая заслуга. Расскажите, как Вы пришли в свою профессию.

— В 1990 году я окончила Константиновский индустриальный техникум, но работать пошла не по своей специальности «Технология стекла и ситаллов», а на «Курдюмовский завод кислотоупорных изделий», выпускающий в те далекие годы кислотоупорный кирпич и плитку для химической промышленности СССР и работающий на своих глинах, добытых в Часов-Ярском месторождении. Он находился недалеко от моего дома, я родилась в поселке Курдюмовка Донецкой области Украины.

Работая на этом предприятии, за 19 лет прошла все ступени производства: начальник отдела технического контроля, теплотехник, начальник смены, начальник производства, технолог. А в 2006 году наступили кризисные времена, объем продаж упал, и руководство решило, что торговать часов-ярскими глинами выгоднее, чем выпускать кирпич, и в 2010 году производство было полностью остановлено. Я осуществляла сопровождение поставок глины на предприятия, которые её покупали, когда мне поступило предложение занять должность технолога на одном из кирпичных заводов в Ингушетии — там я проработала около 10 месяцев. А далее — в Краснознаменске Калининградской области на кирпичном заводе «Пятый Элемент». Это одно из современнейших новых предприятий, на полностью немецком оборудовании с возможностью выпуска огромного ассортимента продукции, включая крупные форматы, камни до полуметра в диаметре, а также новые для России изделия флэш-обжига. Этот опыт многое дал мне как специалисту. Параллельно я окончила Харьковский университет.

В 2019 году, в связи со сменой руководства, я приняла решение поменять место работы и попала в город Нерехта Костромской области, где к тому моменту действовал старый завод и планировался к запуску новый, комплектующийся подержанным, но хорошим европейским оборудованием. Через два года переехала в Томск на кирпичный завод «СибирьЛизингКом» — тоже на два года. И уже оттуда, в ответ на более интересное предложение от руководства предприятия, где я сейчас и работаю, приехала в Ржев, чтобы запускать здесь кирпичный завод «Тверской кирпич», бывший ООО «Верхневолжский кирпичный завод».

— Опыт работы у Вас более чем впечатляющий! Расскажите, какие задачи перед Вами стояли и что Вы увидели, приехав сюда.

— Цели, поставленные руководством, — наладить выпуск высокомаржинальной продукции: клинкерный кирпич, кирпич флэш-обжига, кирпич с торкретированием лицевой поверхности (это присыпки и рисунки).

Приехав в Ржев в апреле 2022 года, увидела большое сложное предприятие с явно недоработанной технологической цепочкой, которое к тому моменту не было приспособлено к выпуску упомянутой выше продукции. Поэтому мы, группа специалистов, стали разрабатывать техпроцессы заново, модернизировать все этапы производства — массозаготовку, формовку, саму печь… Теперь, скорее всего, последует также модернизация зоны упаковки.

— Как мы видим, поставленная задача была выполнена, и всего за несколько месяцев?

— Да, в июле мы приступили к серийному выпуску высококачественного кирпича под брендом VOLGABRICK, параллельно производя также опытно-промышленные партии клинкерной брусчатки. Разработали техпроцессы для выпуска полнотелого облицовочного кирпича с технологией флэш-обжига — а эта сложная продукция под силу очень и очень немногим предприятиям нашей отрасли! Серийное производство кирпича флэш-обжига «баварской кладки» у нас осуществляется с августа.

— Эти результаты говорят об успешной работе сильной команды, которая, я знаю, состоит в том числе и из таких специалистов, как Вы — то есть приглашенных из других регионов.

— Конечно, наша команда состоит из специалистов из разных городов России, у каждого — очень большой опыт в своей сфере деятельности. Технический директор Роман Землянухин приехал из Воронежа, коммерческий директор Евгений Шорохов — из Москвы, генеральный директор Асатур Гукасян руководил рядом крупных предприятий в нескольких регионах, у него большой опыт в сфере управления и подбора персонала, и именно он здесь главный инициатор всех процессов и основная движущая сила.

Плюс большая часть местных специалистов, которые трудились здесь раньше и стояли у истоков завода, как, например, начальник производства Дмитрий Кудрявцев, руководитель отдела развития Алексей Шаляпин, старший инженер-программист Николай Яковлев и многие другие. Этот коллектив и вдохнул жизнь в простаивавшее несколько лет предприятие, выведя его на новый уровень качества изделий.

— Людмила Ивановна, предприятие «Тверской кирпич» работает на глине Чертолинского месторождения, которая уникальна по своему составу.

— Да, глины Чертолинского месторождения обладают высокой пластичностью и высоким содержанием железа, что для многих кирпичных заводов — редкость (чаще предприятия используют суглинки, сырье малопластичное и тощее, с высоким содержанием песка). Предыдущее предприятие («ВВКЗ») производило продукцию эконом-сегмента, делая упор на объемах выпуска, тогда как такой состав глины дает большие возможности для выпуска высокомаржинальной продукции. Объясню, почему. Высокий уровень железа при обжиге позволяет получить уникальный цвет, который будет прекрасно смотреться в «баварской кладке».

— Вы эмоционально рассказываете о глине, как о необычайно интересном материале, и это, наверное, следствие того, что работаете с нею много лет и она для Вас как живая…

— Она на самом деле живая, как и вся наша планета, наполненная флорой и фауной. Когда глина попадает из месторождения на поверхность, она оживает — начинает благодаря жизнедеятельности бактерий «бродить», что еще больше улучшает ее свойства. Кроме того, не замечали, что изделия из керамики — теплые? Приложите руку к бетону и кирпичу: бетон — холодный, кирпич — теплый.

— Да, я читала, что бетонные блоки способны только служить температурным барьером, тогда как кирпич участвует в теплообмене, он накапливает тепло и постепенно отдает его.

— Именно. Керамика всегда теплая, всегда! Глина — живая, она для меня гораздо больше, чем материал с набором физических и химических характеристик… Жаль, что профессия технолога керамических изделий становится редкой, практически вымирающей — молодежи она неинтересна как низкодоходная, и передать опыт сейчас некому. С дефицитом таких специалистов уже столкнулись все предприятия отрасли.

— Людмила Ивановна, Вы родились и выросли на Украине, в Донецкой области. Не могу обойти и эту непростую тему в нашей беседе.

— Я сегодня целиком и полностью на стороне России, потому что видела предпосылки ситуации и её развитие до начала СВО очень близко, на судьбах своих родных, близких и знакомых людей. Это очень больная, кровоточащая для меня тема. Но свою позицию я озвучу, если Вы об этом просите.

Мне, украинке, больно признавать, что моя страна давно не является целостной. А может, никогда не была. Конфликт между Западной и Восточной Украиной имеет давние, еще дореволюционные корни. Неприятие, а порой и просто ненависть представителей этих частей страны друг к другу была немного подавлена в советские годы, но агрессию русскоговорящие чувствовали всегда. В восточной части страны на русском языке велась даже государственная деятельность, в западной этот язык слышать не хотели. Наши Донецкая и Луганская области много десятилетий были многонациональными, потому что туда для подъема промышленности после войны были собраны представители всех союзных республик и областей. А в западной части националистические взгляды процветали, она всегда смотрела не в сторону России, а в Польшу, Венгрию, многие её жители уезжали туда на заработки, вместо того чтобы получать образование и развивать экономику своей страны. Большей частью это был низкоквалифицированный труд: обслуга, уход за престарелыми, уборка урожая, благоустройство…

— То есть гастарбайтеры!

— Да… Взгляды на то, как дальше должна жить Украина, все больше разнились, раскол между представителями разных взглядов становился больше. К 2012 году предпосылки к активному развитию конфликта стали явными: на Украине уже случилась «помаранчева революцiя» (оранжевая революция), а по сути — гражданская война.

А в 2014 году, в январе, к нам с Западной Украины пришли танки. Мы поверить не могли в реальность происходящего, наши ребята выходили на них с голыми руками! Населенные пункты регулярно попадали под обстрелы, а моя семья, мой дом находились в «серой зоне»: поселок Курдюмовка в 15-ти километрах от города Бахмут и в 17-ти от Майорска (Майорск уже относился к ДНР). Гибли мирные жители. Одноклассника моего сына убило осколком в сердце, и, приехав в очередной раз к семье, я на кладбище увидела надгробие, на которое ребята в день выпускного повесили ленту выпускника… Смотреть на такое без слез было невозможно. Тогда я и приняла окончательное решение перевезти семью в Россию.

От поселков с населением в 2000 человек сейчас ничего не осталось… Полтора месяца назад эта территория была взята нашими войсками, теперь это территория России.

От земляков, с которыми я общаюсь,  знаю, как это происходило. Перед началом активных действий русские ребята предупредили всех, кто там еще оставался в надежде сохранить свои дома, что лучше им уйти — бои будут очень сильными. И буквально на руках вынесли тех, кто не смог по состоянию здоровья перемещаться, за линию фронта. А кто отказался выходить — погибли. Перед тем как отступить окончательно, украинские солдаты, которые ранее прятались по домам, ходили и добивали мужчин. Как назвать их иначе, чем нацистами?

А русским ребятам, услышав этот рассказ от своей кумы, которая теперь уже добралась до территории России, я хотела бы сказать большое спасибо. Низкий им поклон! Я целиком и полностью на стороне России в этой операции. Боевые действия на нашей земле не Россия начала в 2022 году, они продолжались там с 2014 года. И спецоперация — это помощь нам, всем русскоязычным славянам.

— Людмила Ивановна, есть ли у Вас прогнозы по поводу дальнейшего развития событий? Понятно, что идеального сценария «нарисовали новую границу и разошлись» не будет.

— Нет, не думаю, что это противостояние закончится быстро. Слишком сильное разделение на сегодняшний день среди людей, даже среди жителей одних городов и поселков, даже среди родственников. С началом спецоперации пришлось определяться всем, кто раньше думал, что его это не коснется. А когда коснулось их жилья, благополучия, работы — многие изменили своё отношение и стали обвинять во всех бедах Россию-«захватчика».

— Вы много ездили по всей нашей стране, работали и в Ингушетии, и в Сибири, и в центральной России. Теперь — Ржев. Видите ли вы отличия в характерах людей?

— Люди все разные. Есть и хорошие, и плохие в каждом городе, и активные, и пассивные, и добрые, и нет… Я бы отметила, что в Сибири люди более открытые, дружелюбные, внимательные друг к другу. В Ржеве больше настороженных, как будто ожидающих подвоха. Думаю, влияние близости Москвы, жестокого города, накладывает свой отпечаток.

Что касается Ржева, я желаю ему поскорее решить свою главную проблему с питьевой водой. Ни в одном городе, где я жила, она не была настолько острой, привыкнуть не могу.

Надеюсь, что наше предприятие поможет городу и что здесь появится больше новых домов, построенных из кирпича бренда VOLGABRICK.

— Спасибо Вам за беседу!

Беседовала Светлана АРТЕМЬЕВА