Я принадлежу Александру Семину. Я знаю о нем все: когда и во сколько он родился, с кем живет, на какой машине ездит, какими скидками и специальными предложениями пользуется, сколько платит за электроэнергию и жилплощадь, и многое, многое другое — даже то, чего бы, наверное, и знать не хотел. Но так уж вышло.

Отношения у нас сложились сугубо деловые: несмотря на то, что я его подчиненный, он никогда не тревожит меня по пустякам. Мы общаемся практически каждый день, а когда он уезжает — я совершенно не расслабляюсь, наоборот, еще более добросовестно выполняю порученную мне работу. Я забочусь о своем Александре.

Он живет на седьмом этаже, я — на первом. А Она…

Она живет на пятом.

Я люблю ее давно и, разумеется, безответно. Нет-нет, не надо меня утешать, я вполне готов к такому развитию событий и хорошо понимаю свое положение. Ну кто я такой?

А я — я внимательный, я создан быть таким. Я замечаю и запоминаю все: какой у нее сегодня цвет помады, какие туфли она купила — и кстати, в каком магазине; какую предпочла сумочку к нынешней погоде…

Она — совершенство. Я иногда, по случаю, листаю каталоги дамских товаров и журналы мод, или же расспрашиваю более счастливых соседей, которые такие деликатные штучки выписывают; так вот — она безупречна. Но я полюбил ее даже не поэтому. Просто полюбил. Ну боже мой, разве сердцу прикажешь?..

Я так мечтаю, чтобы она иногда касалась меня рукой… Своей очаровательной ручкой, украшенной безупречным маникюром, с тонкими, сияющими кольцами… Но этого почти никогда не происходит. Обычно она торопится — ну, разумеется, о времена, о нравы! — так чего ей подолгу торчать на моем, первом этаже?

Правда, у нее еще со школы (я, вообще-то, уже в летах, и потому помню) есть одна привычка, которой я ужасно дорожу.

Выбегая на работу ровно в 8.00, она всегда сомневается, аккуратно ли накрасилась. Поэтому она, выпорхнув из лифта, в любую погоду замирает на секунду напротив меня и достает из удобного кармашка сумочки круглое зеркальце в чудной серебристой оправе, со стразами — кажется, Сваровски. Ах, это сосредоточенное личико, нахмуренные брови, тонкий пальчик, поправляющий несуществующие огрехи макияжа!.. Мммм.

Признаться, мне хотелось бы в следующей жизни родиться дамским зеркальцем. Ни один предмет не охраняет столько тайн, ни один не прикасается к наиболее быстротечным моментам счастья и красоты так часто… Везунчик это зеркальце. А большое домашнее зеркало, которое у нее, наверняка, есть, видит ее во весь рост, возможно, даже нагой…

Да, я эстет. Что мешает быть эстетом умудренному годами почтовому ящику за номером 79?

Ради того, чтобы больше узнать о Ней, я даже свел знакомство с ящиком за номером 71 — ее надменным, стильным, совершенно новым ящиком, недалеким и упрямым, негибким, как все юнцы. После того, как отвратительные хулиганы поломали старичка, который честно проработал в нашем подъезде столько же, сколько я сам, моя обожаемая Леночка заказала этого громилу из нержавеющей стали, с дополнительным секретным замочком.

Ну зачем ей этот, не побоюсь данного слова, бульдог с куриными мозгами? Зачем ей в эпоху Интернета и мобильных телефонов надежный почтовый ящик — ну не платежки из ЕИРЦа же охранять?..

А все просто.

Ее любимая школьная подруга много лет живет в Америке, и по сей день они общаются письмами — так уж завели еще до того, как обе озаботились электронной почтой. А что делается на вверенной 71-му территории под праздники: фото мужа, фото детей, фото собаки, фото окружающих городок Колорадо-спрингс гор, открытки с музыкальными секретиками, распевающие «Хэппи Бесдей» или «Джингл беллз» противными мультяшными голосами… 71-й как-то раз ночью прокрутил. Гадость.

А у Лены нет мужа. Нет детей. И даже гор в центре мегаполиса у нее нет — только соседние дома, закрывающие горизонт. Закрывающие горизонт нежной, бесценной Лены…

Она живет одна. И много, много работает.

Александр живет с котом, в точно такой же однушке. Планировка их квартир совершенно идентичная. Как-то раз Майя написала Лене все, что она думает о таких квартирах (еще бы, теперь-то у нее отдельный дом, там, в Колорадо), и старенький, еще целый тогда 71-й процитировал мне отрывок. Он мне доверял. А этот, новый, постоянно спрашивает явки и пароли, бестолочь. Архитектор нашего дома постарался: длина стен и ширина простенков такова, что даже кровать можно поставить только в одно-единственное место во всей квартире…

Я часто размышляю — ибо на размышления у меня времени сколько угодно — что люди ничем не отличаются от нас, почтовых ящиков. Вот возьмем наш подъезд. Двенадцать однокомнатных малогабариток одна над другой, и во всех по злой воле архитектора кровати стоят на одном и том же месте. Это значит, что двенадцать человек, возвращаясь вечером с работы, ложатся спать буквально друг над другом… Буквально, как мы, почтовые ящики! Ну ей-богу, в чем разница-то?..

Меня как-то тревожит мысль, что Александр спит над Леной. Пусть и выше на два этажа. Это мне как-то не нравится. Это как-то обращает на себя внимание. Мне также не нравится, что он над ней принимает, скажем, ванну, ест… И вообще живет. Ходит. В тапочках, наверное. Ну почему не сложилось наоборот?.. Живи Лена на седьмом, она была бы моей.

Надо сказать, у Александра совсем недавно завершился роман. Его девушка являлась в ночи, хлопала дверями подъезда, долго рыдала, прислонившись головой к 50-м, бросала в меня всякие надушенные гадости типа слюнявых открыточек (я, признаться, спустил одну, с котятами, ниже, в 80-й, за что он долго ворчал). Наконец она припечатала меня слюнявым поцелуем, сдобренным помадой, и удалилась в никуда. Интересно, почему досталось мне, а не входной двери Семина?..

Он потом вымыл меня, протер уайт-спиритом и покрасил заново, а цифры наклеил бронзовые. Вот как он ее не любил.

А вчера мне пришла в голову роскошная мысль. Не сама по себе пришла: мне кинули для Семина пакет, в котором говорилось, что он занял первое место по фитнес-билдингу в своем спортивном клубе.

Я прочитал дважды и потом вскричал: господи, да он, кажется, очень интересный мужчина!

Он старше Лены на два года, но ходил в другую, какую-то жутко специализированную школу. Он выше нее на голову. Он больше получает и обладает новеньким «Рено-Меган», кстати, практичная семейная модель. Значит, он хочет иметь семью. Он блондин, а глаза его становятся то голубыми, то серыми — в зависимости от настроения. Наконец, он одинок!

Они живут рядом. Но вот незадача: Александр, который стремится «объехать» московские пробки, выходит из подъезда на полчаса раньше. Всего на полчаса…

Но каждый день судьба разводит их ровно на 30 минут. Точка.

Чем больше я думал об этом, тем больше осознавал: они просто созданы друг для друга!

И потом: Леночке скоро тридцать. Сколько можно тянуть? Она никого не приглашает к себе — все кавалеры отдают цветы тут, около меня, и исчезают за дверьми подъезда, в мире, в котором я никогда не бывал. Но не надо думать, что мы, почтовые ящики, такие уж отсталые. Того, что людям пишут, нам вполне хватает, чтобы полноценно ориентироваться … Чтобы знать предпочтения, антипатии, жизненное расписание, состояние кошелька своих хозяев.

Правда, если бы я имел подключение к Интернету…

Но что мечтать о недосягаемом!

Я долго выжидал. Я думал, как я могу победить судьбу, что можно сделать с этими роковыми тридцатью минутами. И я дождался своего шанса.

Когда Александру пришло спецпредложение от фирмы, продавшей ему «Рено», я возликовал. Я точно знал, что Александр списывался с этой фирмой и с нетерпением ждал от нее вестей. Спецпредложение пришло в плотном, солидного вида, дорогом конверте, с отчетливым указанием адреса и имени.

Вы бы знали, как трудно нам, неодушевленным, манипулировать с предметами! Немного пообтесавшийся 71-й помогал мне по мере сил: мне пришлось посвятить его в свой план, не раскрывая истинной причины, тайны моей пылкой платонической любви. Просто ему было интересно: неужели два почтовых ящика, старый и молодой, смогут повернуть в другую сторону человеческие судьбы?

Как видите, он начал адаптироваться к нашей профессии.

Так или иначе, а всякими «Округами» и рекламами доставки суши я вытолкал конверт со спецпредложением в 71-й, благо, это позволяла щель вдоль задней стенки, а мы граничили углами.

Я верил, что милая, одинокая, обожаемая Лена, добросовестная и скромная, обязательно отнесет Александру конверт лично…

Боги подъезда, ну пожалуйста!!!

…Я так и не узнал, что происходило там, на этажах номер пять и семь, в течение почти полутора месяцев. Для меня ничего не изменилось: разве что Лена стала иногда вынимать почту Александра (ура-ура), а он — лазить в хмурый 71-й, который сам же и покрасил той же краской, как и меня. Вид у 71-го тут же стал дурацким, в «голом» варианте, стальной, он смотрелся как-то самостоятельнее. А сегодня вечером он процитировал мне письмо Майи: «Леночка, не могу описать, как я за тебя рада! Хорошо, что сообщаешь заранее: я успею оформить визу и прилететь к тебе на свадьбу… Знаешь, я так давно ждала повода побывать на Родине…»

Я совершенно счастлив. Надеюсь увидеть, какие будут глазки у их малыша: серо-голубые, как у Александра, или золотисто-карие, как у Леночки…

Наталия Нестерова