ОНИ ВОЗРОДИЛИ ТЕБЯ, РОДНОЙ РЖЕВ

К 75-летию освобождения Ржева и района от немецко-фашистских захватчиков

75 лет назад закончились кровопролитные бои за освобождение города Ржева. Как только над городом взвилось Красное Знамя, в него потянулись уцелевшие жители. Освобожденные из фашистской неволи узники, мобилизованные фронтовики, эвакуированные — они даже не раздумывали, куда податься. Только домой, только в Ржев! Город быстро оживал. По-другому не могло и быть. Ржевитяне всегда любили свой город.

В преддверии Дня освобождения Ржева вспомнить о том, как и кто восстановил для нас практически стертый с лица земли город, очень важно. Не для тех, кто это сделал, хотя память об их труде и подвиге бессмертна. Это важно и нужно для сегодняшних и завтрашних жителей.

Ведь эти люди сотворили настоящее чудо. Ничего не требуя для себя, не ожидая благодарности, они буквально за несколько лет залечили жестокие раны войны. Послевоенный лозунг «Мы возродим тебя, родной Ржев», по сути, и не был лозунгом. Это была сама жизнь. Они уцелели в страшной войне, они были живы, а значит — счастливы. У них рождались дети. Нужны были детские сады, школы, клубы. Хотелось, как в довоенное время, пойти на танцы в городской сад, пройтись по набережной, полюбоваться цветами на клумбах. И ржевитяне понимали, что за них этого не сделает никто…

Многих уже нет в живых. Но пока еще у нас есть уникальная возможность поговорить с участниками тех событий, услышать воспоминания о том, как они жили и трудились.

Герой Социалистического Труда Валентина Трофимовна Дударева — человек в городе известный. Коренная ржевитянка, она вынесла все ужасы фашистской оккупации и немецкого плена. В родной город вернулась в 1945 году, понимая, что их с сестрой никто не ждёт.

— Вышли из поезда. Куда идти? На весь город — несколько уцелевших домов, люди ютятся по землянкам, которые немцы нарыли, — вспоминает Валентина Трофимовна.

Но несмотря на все пережитое, тогда люди щедро делились последним, не проходили мимо чужой беды. Её с сестрой приютили на чердаке уцелевшего дома совсем посторонние люди. Валентина Трофимовна поступила в школу ФЗУ. На льночесальную фабрику, которая вернулась из эвакуации, требовались чесальщики льна, слесари, плотники, маляры, штукатуры. Люди трудились не покладая рук, восстанавливая фабрику. Разбирали завалы, отстраивали цеха. Доски для кровли вручную таскали по льду с лесозавода. Заработала своя пилорама. Отработав 10 часов на производстве, шли помогать городу на строительстве домов, клуба ЖД, танцплощадки в горсаду, сажали деревья на набережной. Вскоре фабрика заработала в три смены. Появилось свое подсобное хозяйство, надо было помогать и там. У фабрики были свои лошади и быки, держали коров, свиней, сеяли корма, сажали картошку.

— Для себя работали. Два сада построили, ясли, баню, дома жилые. Фабрика стала своим рабочим квартиры давать в городе, но никто из поселка уезжать не хотел. Удобно, все рядом. Средств и сил стало хватать и на то, чтобы разбить парк, устроить летнюю сцену и танцплощадку. Восстанавливалась фабрика, восстанавливался и Ржев.

Ветеран Великой Отечественной войны Евгений Николаевич Поярков покинул родной город перед самой оккупацией, 10 октября. Уходили с мамой и братьями пешком, прихватив лишь немного еды. Оглядывались и видели, как горит любимый Ржев… В эвакуации жили в Туринском районе Свердловской области. Но как только услышали о том, что город освобожден, сразу же засобирались домой. Но туда не пускают: Ржев — закрытый город, только по вызову родственников можно попасть. Написали письма всем, кому могли. Откликнулась мамина двоюродная сестра, прислала вызов. Только тогда и смогли получить документы на въезд.

В июне 1943 года приехали, но город не узнали: полуразрушенный, пустой. От вокзала до Волги прошли — встретили только двух женщин.

Мама до войны работала на маслозаводе, туда их и позвал случайно встретившийся директор завода. Дали землянку. Мама стала поваром, а Евгений Николаевич попал в жестянщики. Сначала обучался кровельному делу у двух взрослых кровельщиков, а потом уж ему, 17-летнему, самому дали подручных, совсем мальчишек. Рабочий день длился с восьми до пяти, а потом все шли на работы по восстановлению города. Везде были расклеены призывы и лозунги, объявлено соцсоревнование. Но люди работали на износ не по принуждению, а по зову сердца.

— В октябре 1944 мы получили переходящее Красное Знамя за восстановление города в нерабочее время. Комсомольцы собирались и строили кинотеатр «Победа». Работали дотемна, без выходных. Все от души старались, и парни, и девчата, — вспоминает Евгений Николаевич.

5 июля 1944 года имя жестянщика Евгения Николаевича Пояркова было занесено на Доску Почета как участника восстановления народного хозяйства.

Дальше была семилетняя срочная служба на Дальнем Востоке, закончившаяся только в 1951 году. Снова вернулся на родину, хотя предлагали остаться в армии. Ржев уже тогда восстал из руин, люди зажили гораздо лучше. Но всё равно все обязательно откликались на призыв выйти на работы по благоустройству.

— А как же иначе? — удивляется Евгений Николаевич, — по первому зову шли!

С этим согласна и Лариса Ивановна Молчанова, пережившая все ужасы оккупации и фашистского плена. Она вернулась на ржевскую землю в 1944 году из концлагеря в Польше. Вышла из товарного состава на станции Мелихово — вокруг все разрушено, одни печные трубы торчат.

— Моя мама еще в войну говорила, что пока труба стоит, значит, и дом цел. Своими руками восстанавливали свой дом в деревне Ковалево — крыли соломой, тесали щепу. Люди старались сплотиться, помогали друг другу. За все брались сообща, участвовали во всем, что делалось вокруг. Надо — значит, надо! Без выходных и перерывов на обед, без разделения обязанностей, не считаясь ни со временем, ни с чинами…, — вспоминает Лариса Ивановна. — По Волге сплавляли плоты, у медучилища разгружали дрова. Работа кипела. Первоочередная задача была обеспечить людей жильем, но хотелось, чтобы заработал кинотеатр, появилась танцплощадка, чтобы город снова стал красивым и зеленым. Все устали от войны и разрухи, хотелось видеть вокруг что-то прекрасное. Поэтому с удовольствием сажали деревья. А какие самые доступные были? Конечно, тополя. Вот их и сажали. Теперь они вон какие вымахали! Лиственницы еще сажали, а иногда и яблони. Город снова расцветал.

И Лариса Ивановна, и Валентина Трофимовна, и Евгений Николаевич добрым словом вспоминали руководителей того времени. От их энергии, самоотдачи, умения, организаторских способностей зависело очень многое. Они имели право требовать от других, потому что не жалели себя, жили и работали ради людей и родного города. Лариса Ивановна вспоминает, что очень слаженно работали город и район. Оба исполкома решали все задачи быстро, без проволочек, сообща, ведь делали одно общее дело.

Еще одним и, пожалуй, решающим фактором столь быстрого успеха в послевоенном восстановлении Ржева, мои собеседники называют успешную работу предприятий. Заводы и фабрики города, вернувшиеся из эвакуации, буквально в считанные месяцы стали давать продукцию, наращивая мощности. А их руководители направляли все имеющиеся ресурсы и возможности на возрождение родного города.

…Когда я слушала этих скромных и удивительно душевных людей, просто, без гордыни и пафоса рассказывающих о настоящем трудовом подвиге, меня не оставляла мысль, что очень трудно найти слова, чтобы выразить им нашу благодарность за восстановленный Ржев. Да и не ждут они никакой благодарности, а просто очень любят свой родной город и хотят, чтобы мы жили в нем комфортно и счастливо, любили и хранили его. Ведь именно для этого они и работали, не жалея себя.

Ольга ДАБУЛЬ

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *