Март для Ржева — месяц знаковый. Именно 1 марта 1216 года Ржев впервые упоминается в русской летописи, и именно 3 марта 1943 года город был освобождён от ига немецко-фашистских оккупантов.

С тех пор прошло 75 лет. Целая жизнь. Вот почему сегодня так ценны дневниковые записи и воспоминания свидетелей-очевидцев тех суровых дней, старые фотографии и вырезки из газет.

В своё время Августа Александровна Шарапова, с 1933 года работавшая в Ржеве регистратором паспортного стола, вспоминала: «3 марта 1943 года в 14 часов по Луковниковскому радио несколько раз было передано сообщение, принёсшее радостную весть. Наши войска освободили Ржев от немецких захватчиков. После короткого совещания весь личный состав ржевской милиции, около сорока человек, пешком из деревни Байгорово Луковниковского района двинулся в Ржев… На 6 марта 1943 года работниками паспортного стола было прописано 190 человек прибывшего населения…».

А вот что писала газета «Правда» 4 марта 1943 года, на другой день после освобождения Ржева от немецко-фашистских оккупантов: «На улицах Ржева повсюду видны зловещие следы недавнего хозяйствования гитлеровцев. Большинство развалин домов превращено в укреплённые точки. Тишина запустения кругом…».

Как известно, немецкие войска оставили город в организованном порядке, согласно плану операции «Буйвол». И боя не было. А вот развалины действительно были. И, как ни странно это звучит, старинный город в основном был разбит нашей же артиллерией и нашей же авиацией. Потому что наши войска очень долго штурмовали город, а взять его не могли. Но настал март сорок третьего…

Врач Мария Михайловна Новикова приехала в Ржев из Москвы. Была назначена руководить горздравотделом. Вот что она записала в своём дневнике, в своё время опубликованном в сборнике «На ржевской земле».

«4 марта 1943 года. Меня направляют на работу в Ржев. Очень волнуюсь.

6 марта 1943 года. Со мной приехало пять человек из обслуживающего персонала. Вот и Ржев! Вместо города увидела руины. Изредка, то здесь то там, рвутся мины. Жителей почти нет. Улицы пусты и безжизненны. Мы разместились в каменном доме. Здесь была у оккупантов конюшня. На первом этаже нет дверей и окон, на втором — одни стены. Но более подходящего помещения найти не удалось. Уже поступили первые больные…

7 марта 1943 года. Уже работает одна палата на 15 человек. Ну и досталось же нам за день! Руки и спина ноют от боли. Но сделано немало. В окна дует ветер, нет стёкол, печи дымят…»

И снова вернёмся к воспоминаниям Августы Шараповой: «Мы возродим тебя, родной Ржев», — можно было прочитать на уцелевших стенах домов. Написано просто, но всем понятно. Ржевитяне, в том числе и работники милиции, принялись за восстановление города. Рабочий день в милиции начинался рано. С 7 часов утра до 11 дня работали по сбору камня и кирпича, пригодного для строительства здания горотдела на Советской площади. С 13 часов и до 24-х работники милиции занимались непосредственно выполнением своих служебных обязанностей…».

Вроде бы, всё это — мелочи, но это подлинные штрихи из той ржевской жизни, времён тяжёлых и героических. А сколько очевидцев военных лет так и ушли в вечность, не записав, не оставив никаких воспоминаний для потомков?! А ведь без этого не может быть полной наша общеисторическая память о той великой войне, о военном и послевоенном Ржеве в частности. Так как именно стараниями таких людей, известных и неизвестных, был возрождён наш Ржев из развалин.

Прошло время, 75 лет. Сменились поколения. И снова над городом, как писал когда-то известный ржевский поэт Сергей Смирнов: «синий март снежинки осыпает…»

Жизнь продолжается…

Евгений ОЖОГИН