Окончание.

Начало в N№ 9

Наверное, человеку практичному, не любящему фантазировать, Пальмира могла бы и не очень понравиться. Ее развалины у подножья нескольких холмов, остатки сооружений относятся к разным эпохам. Полуразрушенные храмы, дворцы, колоннады, обломки капителей, алтарей, акведуков, скульптурных фризов и прочей архитектурной премудрости…

Без экскурсовода сложно разобраться в этом, на первый взгляд, хаотичном нагромождении. Но после объяснений профессионала все это вдруг обретает смысл, в голове начинается складываться план. Вот это — главная городская улица протяженностью 1135 километров, обрамленная четырьмя рядами огромных колонн. Их было полторы тысячи, и почти на каждой, на специальных консолях, были установлены статуи знатных горожан, сделавших для города что-либо особенное. Скульптуры, по мнению ученых, были бронзовыми, так что похищены и переплавлены они были, скорее всего, сразу после падения города. А колонны были поставлены не просто так. Они разделяли дороги на проезжую часть и два тротуара. И уже совсем не сложно представить себе гарцующих лошадей, бредущих верблюдов, колесницы и телеги, прогуливающихся горожан.

За городской стеной (куда же без нее в те лихие времена) находится отлично сохранившийся некрополь. Воспользоваться его услугами могли только очень богатые и состоятельные люди. В нем всего 60 фамильных усыпальниц. Наверное, по количеству знатных городских фамилий. Причем, по древним канонам красоты, чем человек был знатнее, тем он должен быть толще, а это при погребении в некрополе тоже влетало в копеечку. Каждый сантиметр погребальной ниши стоил больших денег.

Народ попроще хоронили в погребальных пещерах. Все там настолько древнее, что как-то не вызывает ни уныния, ни приличествующих для подобных мест мыслей о смерти. Кстати, в лучшие годы в Пальмире могли проживать до 200 тысяч человек.

Огромные, в несколько обхватов гранитные колонны тетрапилона волоком, на слонах притащили из поверженного Зенобией Египта. Тетрапилон — центр города, поэтому такие затраты, наверное, считались оправданными.

В Пальмире почему-то понимаешь, что мы ничего не знаем о минувших событиях наверняка. Можем изучать, сравнивать, предполагать. А знать, как именно, и уж тем более почему было именно так — увы, нет.

Единственное, в чем можно быть уверенным, так это в том, что создана такая величественная красота обычными человеческими руками. Обтесано, вырезано, поднято, закреплено все без применения каких-либо серьезных механизмов.

В последние годы большинство неплохо сохранившихся в некрополе и погребальных пещерах рельефов было перенесено в музей Тедмора. Они составляли большую и наиболее ценную часть экспозиции. «Охраняла» музей огромная скульптура «Лев Аллат». Часть особенно больших и крупных экспонатов, вроде каменных саркофагов с изображением умерших и членов их семей, частей резных колонн и архитектурных украшений находилась, как в большинстве сирийских музеев, под открытым небом, во дворе. Их можно было трогать и фотографировать.

При входе туристов радушно встречали сотрудники музея. Они с большой охотой и совершенно бесплатно отвечали на любые вопросы. Пальмира не была их работой в обычном понимании этого слова. Она была их домом. И гостеприимные хозяева с радостью принимали в нем гостей со всего света. Если туристов было немного, могли и кофе напоить. Гида, конечно, тоже можно взять. Кстати, цены в сирийских музеях, даже для иностранцев, очень необ-ременительные, а для граждан Сирии и вовсе символические.

А вот фотографировать внутри помещений по распоряжению Департамента туризма почти везде запрещено. Но смотрители обычно тактично отворачивались, так что без снимков не уходил никто.

Среди экспонатов музея Пальмиры есть замечательные скульптуры, несколько мумий из некрополя, элементы мозаики, украшения и много чего интересного. Хотя немалая часть найденных при раскопках артефактов экспонировалась в музее сирийской столицы или путешествовала по миру.

Осмотр музея был, конечно, познавательным и интересным, но очень уж тянуло обратно к древним развалинам. Обычно все туда и возвращались, чтобы не спеша, со вкусом, побродить, потрогать, осмотреть. Не оставляло чувство, что если повезет, то можно сделать какое-то свое собственное удивительное открытие.

В отличие от Турции или Египта, сирийцы, изображавшие арабских всадников или погонщиков верблюдов, вели себя с большим достоинством и свой сервис никогда не навязывали. Как и немногочисленные продавцы сувениров.

Туристов на такой большой площади, особенно после обеда, было немного, что позволяло чувствовать себя почти один на один с вечностью и древним городом.

Все-таки большинству путешественников не так важно разобраться в том, какие эпохи представляли те или иные памятники, запомнить имена и даты. Гораздо важнее почувствовать дух времени, незримую связь с теми, кто жил на нашей земле под таким же ярким солнцем и голубым небом тысячи лет назад. Ведь, по большому счету, они, так же, как и мы, работали, влюблялись, страдали, рожали детей, надеялись на счастливое будущее для них. И так же, как сейчас, на их родной дом обрушивались беды и войны. На этой древней земле воевали всегда. Война идет и поныне.

Пальмиру разрушали не единожды, но в мае 2015 года казалось, что на сей раз шансов уцелеть у нее просто нет. Ведь в отличие от своих многочисленных предшественников, современные разрушители владеют гораздо более мощным оружием. И жуткие кадры взрывов, распространяемые боевиками, заставляли замирать сердца ученых со всего мира. Однако когда в марте 2016 года военный корреспондент Иван Поддубный прислал первые, снятые с беспилотника кадры исторической части города, стало понятно, что Пальмира уцелела и на этот раз. По информации Департамента древности и туризма САР, около 80% сооружений находятся в хорошем состоянии или подлежат восстановлению.

Варвары вновь оказались бессильны перед искусством древних строителей. Есть серьезные планы по реставрации даже взорванных террористами объектов. Археологи почти уверены, что глубоко под землей может храниться еще немало сокровищ, удивительных тайн и потрясающих открытий. Ведь раскопки не были завершены. Возродится музей, приедут туристы — только бы на сирийской земле вновь воцарился мир.

Ведь Пальмира — это не просто здания и колонны. Это, прежде всего — история. История процветания и запустения, созидания и разрушения. И, к сожалению, в наше время в нее вписана еще одна печальная глава.

Ольга ДАБУЛЬ