Продолжение.
Начало в N№ 18

Расскажем об одной операции с участием штрафного батальона.

24 июня 1944 года началось стратегическое наступление «Багратион». Командир
8-го ОШБ полковник Осипов получил задание взять пленного. Штрафники притащили на берег реки несколько брёвен и малыми сапёрными лопатками стали по ним стучать, имитируя то ли обтёсывание брёвен, то ли их сколачивание. А на противоположном берегу в прибрежных кустах, прямо напротив этого места, организовали хорошо замаскированную засаду. В первую ночь «улова» не было. Зато во вторую наши наблюдатели заметили группу немцев, ползком пробиравшихся к месту «строительства». Тихо, без шума, накрыла их наша засада. Троих — с кляпами во рту, связанными, доставили на этот берег. Сразу три «языка», и один из них — офицер! И пошёл на восемь штрафников, участвовавших в засаде, материал на полную досрочную реабилитацию и на награждение. Перед началом наступления в батальоне насчитывалось 630 бойцов-переменников.

Ранним утром 19 июля 1944 года 8-й ОШБ вместе с левофланговыми частями 1-го Белорусского фронта перешёл от длительной обороны к наступлению, в ходе которого двум ротам батальона удалось овладеть частью городка Ратно и ворваться на мост через реку Припять. Бойцы перебили и его охрану, и тех, кто пытался заложить взрывчатку и подорвать мост. Среди наступающих штрафников было несколько человек, получивших ранения ещё до штурма моста, но не покинувших поля боя. А ведь все права на это они уже имели: вину «кровью искупили». Но могли ещё воевать — и воевали! Такие случаи были не единичными и свидетельствовали они о высокой сознательности бойцов-штрафников. Конечно, бывали и такие, которые малейшую царапину выдавали за «обильно пролитую кровь». Но это уже было дело офицерской совести и чести.

После успешного захвата моста поступила команда соединиться с полком, форсировавшим реку Припять. На подступах к селу Жиричи полк снова встретил упорное сопротивление. Подразделения штрафного батальона были срочно переброшены на самое опасное направление, усилив собой боевые порядки гвардейского полка. Перемешавшись с его солдатами, командиры штрафбата заметили, что в рядах гвардейцев возникло какое-то оживление. Ведь они понимали, что рядом с ними в роли рядовых бойцов находились недавние офицеры в самых разных званиях и в атаку они пойдут вместе. И в этих солдат будто влилась какая-то новая энергия, свежая сила. Всё-таки мудрым было это решение — слить воедино такие разные контингенты воинов. Ведь и у большинства штрафных офицеров повысилось чувство ответственности за своё поведение на поле боя в присутствии вчерашних, а может быть, и завтрашних подчинённых.

И тут взвились зелёные ракеты, означавшие начало атаки. Вначале штрафники, а за ними и солдаты гвардейского полка поднялись и, подбадривая себя автоматными очередями и винтовочными выстрелами, устремились к селу. Бой был скоротечным, и через 15-20 минут село стало полностью нашим. 8-й ОШБ после многодневных боёв, преодоления болотистого Полесья и удачного форсирования реки Буг ступил на польскую землю, где ему предстояло вместе с 38-й гвардейской дивизией завершить окружение брестской группировки противника.

К полудню 25 июля 1944 года батальон выбил немцев с их последнего оборонительного рубежа между железной дорогой и автострадой Брест-Варшава в районе села Залесье. Здесь батальону было приказано закрепиться и стоять насмерть, лишив противника возможности вырваться из клещей, в которые была зажата его брестская группировка. Противник, лишённый единственного выхода из окружения, стремился силой своих четырёх дивизий прорвать это кольцо и вырваться из него. Бои здесь были жестокими и упорными. Немцы вели интенсивный сплошной огонь, в том числе и разрывными пулями. Враг лез напролом.

Штрафникам совместно с гвардейцами пришлось ещё до наступления вечера отразить пять беспрерывных вражеских атак! Это же почти каждые полчаса сплошные огневые вихри, несметные толпы орущих и безостановочно стреляющих, подчас до одури пьяных фрицев, которым, казалось, не будет конца! Жуткая ситуация, когда, вроде бы, и головы не поднять под автоматно-пулемётной круговертью, а нужно в этом аду вести ответный огонь, да ещё более результативный, чтобы уложить врага, не дать ему шанса проскочить, проскользнуть. Появилось много убитых штрафников. А многие легкораненые оставались сражаться дальше. Могли законно уйти, но не уходили… К вечеру тыловики подвезли много боеприпасов. Большинство бойцов набивали гранатами и патронами противогазные сумки, безжалостно выбрасывая противогазы.

С утра 26 июля гитлеровские атаки следовали с неослабевающим ожесточением одна за другой. В одну из них немцы бросили более двадцати танков и до двух батальонов пехоты. Их поддерживала авиация. Вздымалась земля, разрывы бомб и снарядов сливались в сплошной грохот. На этот раз двум или трём танкам удалось прорваться. Вся остальная армада упёрлась в стойкость бойцов штрафного батальона и гвардейцев дивизии. Сражались они самоотверженно, и моральный дух их, и упорство, несмотря на то, что всё это было похоже на ад кромешный, оставались стойкими. Но наши потери были большими.

Ещё двое суток гитлеровцы отчаянно пытались прорваться на запад. Но и гвардейцы, и штрафники стояли насмерть. Как в Брестской крепости. Как под Москвой и Ленинградом, как в Сталинграде. В те дни и командиры, и бойцы дошли до такого предела напряжения, что у них исчезло само чувство страха! В результате окружённая с участием 8-го ОШБ группировка немцев была пленена войсками 1-го Белорусского фронта.

Как стало известно из архивных материалов, в штрафном батальоне, из числа переменного состава (630 человек), вступивших в операцию «Багратион», осталось всего 376 человек. 254 человека — боевые потери. 28 июля 1944 года Брест в основном был освобождён. Всем участникам этих тяжелейших боёв, фактически завершивших освобождение советской земли от фашистской оккупации, приказом Сталина была объявлена благодарность. И впервые воинам штрафного батальона были вручены специальные документы об этом — они имели колоссальное значение для поднятия духа оступившихся бывших офицеров.

Однако за всё время существования 8-го ОШБ, в нём никогда не появлялись ни кино-, ни фото-, и вообще никакие другие корреспонденты… И после войны в военных мемуарах не упоминалось о действиях штрафников ни на Белорусском фронте, ни на других фронтах.

Вот пример, как офицер-орденоносец мог стать штрафником: разведгруппа, возглавляемая командиром взвода разведки, была заброшена в тыл и не смогла выполнить все задания, возложенные на неё. По вине командира группа потеряла связь с «большой землёй», и члены этой группы вынуждены были выходить через фронт к своим поодиночке. Командира группы посчитали вышедшим из окружения, и попал он в штрафбат как «окруженец». В боях за Брест штрафник проявил геройство, был награждён медалью «За отвагу» и досрочно восстановлен во всех офицерских правах. И по собственному желанию остался в штрафбате, где благодаря своей грамотности в непростом деле военной связи и удивительной работоспособности вскоре стал помощником начальника штаба батальона по спецсвязи.

От Вислы до Одера

В первых числах декабря 1944 года штрафбат вдруг сняли с обороны и стали готовить к выводу в тыл на переформирование. Оказывается, командующий войсками 1-го Белорусского фронта маршал Советского Союза К.К. Рокоссовский, узнав, что «банда его имени» всё ещё с октября на передовой, приказал освободить всех штрафников, у которых истекли сроки пребывания в штрафбате, а также тех, которые заслужили своей храбростью и стойкостью досрочную реабилитацию. Радости штрафников не было предела! В 8-й Отдельный офицерский штрафной батальон продолжало прибывать пополнение, но с меньшей интенсивностью. Впервые стала появляться новая категория штрафников — бывшие офицеры, осуждённые ещё в первые годы войны и отбывшие уже некоторую часть наказания либо в тюрьмах, либо в лагерях. Их на фронт не этапировали, как добившихся направления в Действующую армию уголовников в штрафные армейские роты, а направляли исключительно на добровольных началах, часто даже без сопровождения и охраны.

Шёл конец декабря 1944 года. Впереди были ожесточённые бои за Варшаву, нелёгкий путь к границе фашистской Германии, а дальше — на Берлин! Управление 8-го ОШБ срочно сформировало полнокровную роту штрафников. Уже 11 января рота вошла в состав 61-й Армии, включившись в Висло-Одерскую стратегическую наступательную операцию.

Вначале роте была поставлена задача захватить господствующую над прилегающей местностью высоту, с которой немцы подавляли ураганным огнём любые попытки продвижения вперёд наших подразделений.

Взвод штрафников успешно проделал незаметно для фрицев обход высоты и вскоре внезапно нагрянул на них с тыла. Бой был яростным, немцы перенесли огонь и всё внимание туда, а командир роты капитан Иван Бельдюгов поднял роту в атаку с фронта. Высота была взята, а наступление началось по всему фронту полка, с которым взаимодействовала рота штрафников. Вскоре вся 23-я стрелковая дивизия приняла направление наступления на север, в сторону Варшавы. Её освободили 17 января. Но честь войти в неё с боями штрафникам не предоставили. Штрафные батальоны не имели боевых знамён. Им не присваивались наименования гвардейских, имена освобождённых городов. Им не позволяли первыми входить в освобождённые города. Батальоны эти не награждались орденами. А те, далеко не обильные награды, которыми отмечались офицеры командного звена и отдельные штрафники за их подвиги, — поистине кровью заслуженные.

В середине февраля 1945 года подразделения штрафбата вошли на территорию фашистской Германии. Ставка Верховного Главнокомандования издала строжайший приказ о жестоком наказании, вплоть до расстрела, тех, кто будет вымещать свою, пусть и понятную, ненависть к фашизму на мирном населении… Но уже к началу Берлинской операции в штрафбат поступило несколько человек, осуждённых за неправильные действия по отношению к мирному населению.

Штрафная рота после долгого и утомительного марша сосредоточилась километрах в шести от Одера, в аккуратной немецкой деревеньке. Жителей в ней не осталось, успели все удрать за Одер. Все военнослужащие штрафной роты хорошо понимали, что форсирование последнего водного рубежа, прикрывающего Берлин, да ещё такого крупного, как Одер, станет «последним и решительным боем». Ведь едва ли после выполнения этой задачи штрафникам ещё достанет сил с боями дойти до Берлина. Основная часть штрафников, чувствуя особенность предстоящих боевых действий, была подавлены неизвестностью и неотвратимой неизбежностью приближающейся опасности, когда столь долго длившаяся война идёт к концу.

Подготовил
Валерий СТОЯНОВ

Продолжение следует