Об этом — написать про Лидию Чугунову, специалиста по социальной работе — меня попросили ее коллеги, сотрудники Комплексного центра социального обслуживания населения» города Ржева и Ржевского района. Когда профессиональные обязанности — работа с инвалидами, это требует от человека особых качеств. И Лидия Анатольевна, по мнению коллег, находится на своем месте. Присущее ей чувство ответственности, чуткое и неравнодушное сердце, стремление помочь, желание довести любое дело до конца делают ее незаменимым сотрудником центра. В прошлом году эта симпатичная улыбчивая женщина отмечала юбилей, но, скажу честно, поверить в ее возраст сложно. И это вполне объяснимо. Над людьми, любящими жизнь, умеющими сострадать, стремящимися помогать окружающим, умеющим радоваться чужим успехам, время, как правило, не властно.

— Лидия Анатольевна, до прихода в КЦСОН Вы работали в медицине?

— Да, я фельдшер, работаю с 1976 года. По окончании Ржевского медучилища по распределению попала на ФАП в Селижаровский район. Там встретила своего супруга. Вместе вернулись в Ржев. Работала и в женской консультации, и в детской поликлинике. Медицина — мое призвание. Я бы никогда не ушла из детской поликлиники. Но уж так сложились семейные обстоятельства. В 2003 году я пришла в центр и с тех пор тружусь здесь.

— Ваши коллеги сказали, что опыт работы фельдшером очень помогает Вам в работе. Что входит в круг Ваших профессиональных обязанностей?

— Круг моих обязанностей, как и всех специалистов центра, достаточно широк, но в основном, я курирую работу с инвалидами. Ведь устраивалась я сюда именно как фельдшер в специализированное отделение. Людям было очень удобно: два дня к ним приходил соцработник, а три дня — медик. Они получали квалифицированную медицинскую помощь на дому. После сокращения отделения я сначала хотела уйти, найти работу по специальности. А потом осталась. Одним из основных направлений моей работы является оформление людей в дома-интернаты различного профиля. В наш ржевский Дом-интернат, в Курьяново, в психоневрологические интернаты.

— Как к вам попадают люди, нуждающиеся в такой помощи?

— По-разному. Иногда обращаются самостоятельно, иногда их родственники или соседи. Людей одиноких, не способных ухаживать за собой, стараемся оформить в районные больницы в Итомле, Свистунах или в Глебово. Там им обеспечивают временный уход, берут необходимые анализы. Если человек согласен, есть вариант дальнейшего ухода на дому, для этого у нас есть сиделки. Оформить кого-либо в Дом престарелых и инвалидов можно только по его согласию. Об этом мы всегда напоминаем родственникам. И даже в том случае, если человек решил оформиться в Дом престарелых, а потом ему там не понравилось, у него всегда есть возможность вернуться домой, получить необходимую помощь социального работника, сиделки. Даже в психоневрологический дом-интернат люди оформляются лишь по определенным показаниям. И только в очень редких случаях признания недееспособности — без его согласия. Это очень сложный процесс, со множеством тонкостей и нюансов.

— То есть к каждому применяется индивидуальный подход?

— Безусловно! Еще раз повторю, без согласия самого человека никуда его оформить нельзя. Но если такое желание есть, мы помогаем в этом достаточно сложном процессе. Я человек такой, что все начатое должна довести до конца, сделать все необходимое. Даже если есть родственники, они так же работают, могут быть заняты. Поэтому мы не только документы оформляем. Поможем и анализы сдать, и осмотры необходимые пройти. В этом смысле, можно сказать, я не ушла от медицины. Приходится много и плотно сотрудничать с поликлиникой, больницами, ведь именно через них идет оформление.

— Кто может проживать в доме-интернате?

— Люди пенсионного возраста — мужчины после 60 и женщины после 55. До пенсии можно оформиться по инвалидности.

— Вам ведь приходится сталкиваться с людьми, попавшими в сложные жизненные обстоятельства, без определенного места жительства, без документов…

— Бывает. Например, сейчас оформляем мужчину, которому отняли обе ноги, и после операции ему некуда возвращаться. Пытаемся подключить всех, кто способен помочь в сложившейся ситуации. Еще один мужчина, освободившийся из мест лишения свободы, перенес инсульт. Ему помогает соседка, но средств к существованию у него просто нет. Сейчас он получает паек, оформляем инвалидность. Самостоятельно ему с такой проблемой не справиться. В таких случаях и помогает мое медицинское прошлое. Я понимаю, чем болен человек, какие справки нужно собрать, каким специалистам показать.

— В общем, ржевитянин, попавший в беду, один на один с ней не останется.

— Конечно, нет. Мы поможем всем, кто к нам обратится. Иногда сами находим таких людей. Даже если у человека нет никаких документов, мы помогаем их восстановить. Такое случается часто, и не только у лиц без определенного места жительства. Порой пожилые люди теряют документы, а бывает, их отбирают пьющие родственники. Разные ситуации. Людей бездомных, как я уже сказала, стараемся устроить в медицинские учреждения на время получения инвалидности. Плохо то, что сейчас в больницах уже нет социальных коек. Это создает многочисленные проблемы, ведь человека после обследования и лечения обязаны выписать. Людям, которые имеют проблемы с психикой и не справляются с бытовыми проблемами, мы стараемся помочь через психиатров, доказываем, что человеку нужен уход в специализированном учреждении.

— У Вас большой опыт работы с людьми с ограниченными возможностями, престарелыми. Какие они? Что бы Вы посоветовали тем, кто такого опыта не имеет, но хочет общаться с ними, помогать? Какие они?

— Как и мы — очень разные. Многое зависит от характера. Иногда приходится подстраиваться, особенно к пожилым людям. Эти люди — активные, стремящиеся жить полной жизнью. Они все чаще появляются на улицах города, включаются в общественную жизнь. Для них важно быть такими же, как все.

— Отслеживаете дальнейшую судьбу своих подопечных?

— Конечно. Особенно тех, у кого родственники живут не в Ржеве. Иногда на улице их вижу, узнают, расспрашивают. В Доме-интернате очень активная социальная жизнь. Люди оформляются, и кому-то там нравится, появляются друзья, создаются семьи. Кому-то совсем не нравится, и возникает желание уйти домой. Кто-то и уходит, а потом снова приходит к нам оформляться, а порой и не раз.

— Людмила Анатольевна, все-таки Ваша работа связана с серьезным эмоциональным напряжением. Вы видите очень тяжелые жизненные ситуации, работаете с людьми, оказавшимся «у черты». Это не просто. Как Вы справляетесь с такой психологической нагрузкой?

— Это сложно объяснить. Наверное, я все-таки создана именно для этой работы. Может быть, это как-то громко звучит, но я хочу помогать людям. Всегда и везде. Я не делю людей на приятных и неприятных. Не испытываю неприязни к тем, кто оказался рабом своих привычек, ведет асоциальный образ жизни. Все они — люди, и так же нуждаются в помощи, участии, добром слове. Морально, да, иногда бывает тяжело. Но я как-то не думаю об этом, не пытаюсь переложить груз на окружающих или принести домой. Просто справляюсь.

— У Вас большая семья?

— Не маленькая. Мы с мужем вырастили двоих сыновей. Оба получили высшее образование, женились, есть внуки. Детей растить пришлось в очень сложное время. Зарплату на заводах не платили, приходилось подрабатывать. Но медицину, которая, сами понимаете, больших денег не приносила, я не бросила.

— Чем занимаетесь в свободное время? Дача, огород?

— Не могу сказать, что я такая уж дачница. Я сохранила родительский дом в великолепном месте — в Суково, на Волге. Наверное, это живое общение с природой и есть мое главное увлечение. Когда смотришь на мир не с балкона многоэтажного дома, а выходишь на крыльцо и видишь небо, реку, лес, садишься на лавочку и думаешь — куда все несется, торопится, когда вокруг такая благодать?.. Очень люблю читать. Всегда читала, даже хотела библиотекарем стать. Любовь к книгам привила и своим детям. Сначала прививала, а потом книжки по ночам отбирала.

— Лидия Анатольевна, примите искреннюю благодарность за Ваш труд и доброе сердце.

Ольга ДАБУЛЬ