К 80-летию Городского промышленного комбината

Очень много людей, буквально три поколения ржевитян, работало в своё время на комбинате. Многие фамилии и имена удалось восстановить, чтобы о том знали и помнили уже их дети и внуки.

Цех пластмассовых изделий

Немного предыстории. Цех этот свою историю начинает с работы пуговичного производства. В книге «На ржевской земле» мы читаем: «Когда город освободили, мы переехали во Ржев, нас было всего десять человек. Вокруг — картины разрушения. Не осталось ни одной фабрики, ни одного завода. Дотла сожжено здание горпромкомбината… Трудными были 1944 и 1945 годы. Ещё продолжалась война. Не хватало людей, не было машин. Разыскивали и восстанавливали старые, но мы продолжали осваивать новые виды продукции. Увлеклись идеей возродить довоенное производство пуговиц. Пригласили мастера М. Головкина. На развалинах фабрики нашли запасы ещё пригодного к использованию сырья — речных ракушек. Достали единственный пуговичный станок. Нужны ещё такие машины. А где их взять?

Из частей вышедших из строя тракторов и других машин, из подобранных на свалках шкивов, шпинделей и трансмиссий заведующий слесарно-механическим цехом Сергей Иванович Алексеев ухитрился собрать десять пуговичных станков. Пуговичный цех начал работать. Радуемся — наши перламутровые пуговицы по качеству не уступают фабричным».

До войны во Ржеве была пуговичная фабрика, специализировавшаяся на выпуске разных бытовых изделий и швейной фурнитуры, изготовленных из створок моллюска волжской жемчужницы. Рассказывают, что, когда строили новые пятиэтажки на перекрёстке улиц Грацинского и Кривощапова, то находили целые слои мелкого ракушечника. В конце 60-х годов, когда на улице Садовая было по-строено новое здание цеха, то производство пуговиц переместилось сюда. Здесь, на горячих прессах, в прессформах их изготавливали уже из пласт-массы. Отсюда и берет начало пластмассовый цех, где Татьяна Конышева работала с 1976 года по 2002-й.

РАБОТА В ЦЕХЕ

— Цех наш работал в двухсменном режиме. Первая смена с 6:30 утра и до 15:00, вторая смена начинала работу сразу за первой и заканчивала в 23:30. Рабочих доставляли двумя автобусами до проходной к первой смене и развозили по окончании второй, — вспоминает Татьяна Павловна.

Начинался цех с небольшого приготовительного участка, где располагалась дробилка для переработки технологических отходов и двух барабанов для смешивания и просеивания
сырья. Этот участок подготовки занимал важное место в технологической цепочке, так как от него зависело качество отлитых заготовок. Здесь трудились работницы Александра Тарасова, затем Лидия Цветкова, потом Антонина Эрастова. К участку подготовки относилась и установка для грануляции пластмасс уже после операции дробления.

Далее, на первом этаже, располагался основной парк литьевых машин марок ТП и ДБ, Лм-50 с ручным управлением, изготовленный силами ремонтного цеха.

Здесь полным ходом отливали заготовки для таких известных игрушек, как «Пистолет-автомат», «Вертушка», «Корзиночка», «Настольный кольцеброс», детской вязальной машины, игры «Узнай код», детской посудки «Чайный набор» и «Кофейный сервиз», а также для игрушки-забавы «Лягушка», для кукольного и песочных наборов. Делали и хозтовары: контейнер для яиц на три десятка, полиэтиленовые крышки для банок и бутылок, горшочки под цветы. Не забывали и про сюрпризы для хлопушек для цеха культизделий и пластмассовые пули для игрушки «Пояс-патронташ» для цеха карнавальных изделий. Потом заготовки отправлялись на участок сборки на второй этаж.

Пуговичный цех, 1955 год

На двух выдувных оборудованиях делали заготовку корпуса для «Корзиночки» Нина Петрова и Зинаида Прокошева. Работа на этих выдувных станках требовала не только знаний техпроцесса, но ещё и сноровки, с чем работницы мастерски справлялись. Здесь же стояло несколько вертикальных прессов. Далее в переходных помещениях находился участок литья цветных металлов под давлением. Там трудился Алексей Розов, его работа также требовала большой ответственности, так как литьевые прессформы быстро изнашивались, но у Алексея Андреевича были поистине золотые руки и рабочая смекалка. Нужно было быть всегда на чеку, ведь металл разогревался до высоких температур.

Далее «отливки» нужно было опилить, это делали надомники. И одной из первых, кто освоил этот процесс, стала Людмила Зетилова. Потом, когда объём продукции стал расти, то и количество надомников тоже увеличилось. Некоторое время опиливал детали на дому Михаил Головнин, бывший начальник пуговичного цеха, — именно так раньше называли наш цех пластмассы. В цехе литейщицей трудилась его жена Валентина Головнина. Надомником работал и Сергей Алексеев, который в свое время также стоял у истоков возрождения ГПК. В дальнейшем эту операцию стали выполнять и сами сборщицы игрушек.

А для изготовления игрушек стало использоваться новое оборудование — термопластавтоматы, на которых методом литья под давлением начали отливать детали игрушек. Процесс литья требовал от женщины-работницы не только понимания его самого, но и знания особенностей материала сырья, соблюдения температурного режима, знание работы основных узлов литьевой машины, знание качества и понимание причины брака. А ещё — сноровки, усидчивости и огромного терпения, ведь от этого зависело дальнейшее качество сборки всей игрушки в целом! А ещё это и тяжелый физический труд, так как загрузка сырья в бункер литьевой машины производилась вручную.

Литейщицы работали в две смены и были объединены в звенья, между которыми было соревнование. Им постоянно приходилось осваивать литьё новых форм, это были новые детали новых видов игрушек.

Наладчиками литьевых машин работали: Владимир Хренов, Владимир Кузьмин, Олег Лебедев, Виктор Румянцев, Николай Филиппов, Анатолий Смирнов, слесарь-ремонтник Михаил Игралов. Некоторое время он работал начальником цеха. От работы наладчиков очень многое зависело: это производительность труда самой литейщицы, которая напрямую зависела от работы узлов машины. Литьевые машины поступали с каждым годов всё более совершенные, что требовало ещё больших усилий, знаний и ответственности.

В тесном контакте мы работали и со слесарями-инструментальщиками ремонтного цеха: И. Ожогиным, А. Ожогиным, Е. Ивановым, токарем Е. Кузьминым. А. Ожогин буквально жил в цехе, так как наличие парка пресс-форм требовало постоянного контроля и ремонта. А ведь больше половины качества отливки зависит именно от литьевой формы! Поэтому так ценили труд его золотых рук, ведь ему было достаточно профессионально взгляда, что бы принять решение о причине неисправности и вскоре её устранить.

МЕТАЛЛИЗАЦИЯ И СБОРКА

— Участок металлизации в пластмассовом цехе, где мне предстояло работать, представлял собой несколько помещений на первом этаже цеха, — продолжает Конышева. — В одном из них была установлена камера для лакировки, в другом стояла установка для вакуумной металлизации, и рядом был участок цветного литья. Здесь же находился рабочий стол сборщиц игрушки «Пистолет-автомат».

Сам процесс металлизации был современным технологическим процессом, улучшающим внешний вид изделий. Наша игрушка «Пистолет-автомат» выпускалась двух видов: с металлическим покрытием и без него. А установка состояла из вакуумной камеры, где и происходило напыление алюминием. Камера имела смотровое окно и можно было наблюдать, как это происходит.

Так как постепенно выпуск игрушек увеличивался, то для размещения нового оборудования, например, новой вакуумной установки, в 80-е годы уже нужно было дополнительное помещение в пределах цеха. Насосы стояли в отдельном помещении, за их работой тщательно следили слесари-ремонтники, в том числе и ремцеха самого комбината.

Сначала нужно было отлить детали оснастки пистолетика из цветной пластмассы, потом отлить корпус и ручку, изготовить пружину и ось, а потом уже осуществить сборку с непременной проверкой качества стрельбы пистонами.

Валентина Пименова выполняла на участке операцию по сборке металлизированного пистолета, а до этого трудилась на участке сборки игрушек на этой же операции. Работу свою она знала хорошо и ответственно к ней относилась. Спокойная по характеру, труженица, уже умудренная житейским опытом, она могла поддержать любой разговор «про жизнь». Вот именно от неё я в Ржеве первый и, наверное, единственный раз услышала слово «молено». Мне, конечно, было непонятно, что это слово означает, я подумала, что это просто угощение от молодых. А вот уже позднее, когда я прочитала материал по краеведению в газете, узнала подробнее о нём, о ржевском обрядовом прянике на свадьбу, который весил более шестнадцати килограммов.

Подготовила В. ТКАЧЕНКО

Продолжение следует