Жизнь прожить — не поле перейти. Эта старая и хорошо известная пословица приобретает совсем иной смысл, если речь идет о семейной жизни длиной в 70 лет. Именно столько прожили вместе супруги Казаковы. Бриллиантовый юбилей — отличный повод навестить супругов-долгожителей. И не только для того, чтобы поздравить их с замечательной датой, а и для того, чтобы попытаться выведать секрет семейного счастья, которым эти замечательные люди должны обязательно владеть. А как же может быть иначе?

К огромному сожалению, побеседовать нам удалось только с Александром Николаевичем, так как Наталья Яковлевна болеет и послед-нее время уже не встает. Но рядом родные люди — дети, внуки. И самое главное — любящий муж, с которым прожито семьдесят лет…

Знают друг друга Александр Николаевич и Наталья Яковлевна практически всю жизнь. Они оба — уроженцы калужской земли, из села Речицы. Детские годы, как и у большинства сверстников, живущих в селе, были связаны с тяжелым крестьянским трудом. На детские плечи ложились совсем не детские обязанности. Пришлось и лен обивать, и в поле работать наравне со взрослыми, водить лошадей. Александр закончил всего четыре класса и дальше учиться не стал. Хотелось работать, помогать семье.

В 1941-м году парню было всего 16 лет, а его соседке Наталье — 14. Война быстро докатилась до Речиц. Жители деревни на целых пять месяцев оказались на оккупированной территории. Александр Николаевич вспоминает, как несколько раз был буквально на волосок от смерти. А в январе 1942 года пришли наши и всех парней 1925 года рождения забрали в обоз. Подвозили к Юхнову снаряды и увозили в госпиталь раненых. Там шли кровопролитнейшие бои, и дорогу постоянно обстреливали.

— Едешь, — вспоминает Александр Николаевич, — вдруг, налетают вражеские самолеты. Мы в снег зароемся, а его в тот год было много, лошадям по уши, а как улетят немцы, начинаем подсчитывать погибших. Стали ездить только по ночам. А в начале июня всех ребят призвали в армию. Наш 25-й год отправили на обучение в Омск, а ребята 23-го и 24-го года рождения почти сразу все погибли под Мосальском. Даже от дома далеко уйти не успели…

Саша после месяца обучения попал на железную дорогу. За месяц стал помощником машиниста, на которого раньше два года учились. Возил эшелонами технику и людей. Постоянно просились за фронт, даже повестки брали, но начальник Западно-Сибирской дороги Солнцев те повестки рвал, говорил: «Чем вам тут не фронт?»

Запомнилась Александру Николаевичу командировка в Казахстан. Призванные на фронт казахи зачем-то везли с собой на крышах вагонов огромные мешки с водой, старались ее не тратить, даже покупая себе кипяток в обмен за урюк и изюм. Именно эти казахи потом и остались на ржевских рубежах…

Служба на железной дороге для Александра закончилась летом 1943 года, когда в топку паровоза вместе с топливом попала взрывчатка. Сильным взрывом оторвало пальцы, ранило в живот, контузило. После госпиталя дали третью группу инвалидности, и Александр вернулся в родную деревню, в которой царил холод и голод. Наталья в то время работала в Омске на авиационном заводе. А ему предложили поработать агентом по заготовкам. Нужно было у населения собирать налог.

— Хоть ты скотину не держал, а кожу сдай! — рассказывает Александр Николаевич. — Есть куры, нет кур — а 75 яиц приготовь, молока 300 литров отдай. Или имущество опишем… Людей жалко, голодают. А нас начальство ругает, требует показатели. Я за девушкой ухаживал, так у них в доме вообще ничего не было, пусто. Нашел за печкой полмешка сухих картофельных очисток, записал и сдал. А приятель мой описывал имущество у матери Героя Советского Союза. Его нам начальник в пример приводил: мол, молодец, не посмотрел, чья мать, дело свое сделал, план выполнил. Я от такой работы выпивать начал… Избавила меня от нее моя мама. Я в больницу попал, а она пришла, кинула мои документы и начальнику сказала: сын больше тут не работает. А есть-то уже совсем стало нечего — одна крапива, лебеда да клевер. Собирали последнее, что оставалось из одежды и домашней утвари, и везли на Украину менять на продукты. Поехал и я. Наменял на хлеб, везу в товарном вагоне 12 мешков, один мешок аж 100 килограммов, я его на себе таскаю. Приехали в Смоленск, а там милиция хлеб отбирает. Они скидывают мешки с поезда, а мы с другом обратно их закидываем. Жалко хлеба до слез! На наше счастье, подошел эшелон с демобилизованными фронтовиками. Один солдат с автоматом все это увидел да как закричит: «Что ж вы, твари, делаете?! Вы так и с нашими родными, наверное, поступаете? С матерями нашими?» Милиция вся и бросилась врассыпную. Хлеб довезли, но надолго ли его хватило?

Война к тому времени уже закончилась, и Александр со своим будущим тестем, отцом Натальи, поехал на заработки в Москву, мостовые мостить. Но только куда ж Александру с его покалеченной рукой? Дали ему в подручные пленных немцев, стал сквер благоустраивать.

— Один немец мне и говорит: вот бы нашего Гитлера и вашего Сталина за то, сколько они народу положили, соединить, чтобы они ответ держали. За такие речи с немцами можно было дорого заплатить. Моей тетке, матери малолетних детей, через несколько лет за невинную частушку про Сталина-грузина дали пять лет лагерей…

Поехал в родную деревню и женился Николай на Наталье. Сначала-то, признается, хотел другую девушку замуж взять, да мать категорически отказалась ее сватать. А Наталью приняла в дом с радостью — очень уж скромная и хорошая была девушка-соседка. Отец ее в большой строгости держал, даже на танцы в клуб не пускал.

Ни у жениха, ни у невесты ничего за душой не было. Жениться пришлось в форме погибшего брата. Брат прошел всю войну, а погиб в Чехословакии 30 апреля. Всего 10 дней не дожил до Победы и 20 — до своего 22-летия. В семье до сих пор хранятся его письма, в которых он очень просит сохранить его аттестат с отличием. Мечта у него была: архитектором хотел стать. Похоронку и вещи прислали матери после Победы.

Повенчались, свадьбу сыграли. Но пришлось молодую жену оставить в деревне, а самому опять отправляться на заработки. Освоил профессию маляра, стал бригадиром. Его бригада из 46 человек, в которую набрал всех ребят из своей деревни старше 14 лет, принимала участие в строительстве корпусов первого медицинского института, фабрики «Рот-фронт», Бауманки, Лефортово, ВДНХ, электростанции. Всего и не перечислишь.

А Наталья в это время в родных Речицах жила со свекровью. Хорошо жили, дружно, но приходилось много и тяжело работать. Паспортов в то время деревенские не имели, но Николай многим своим односельчанам смог в Москве за деньги у знакомых милиционеров их сделать. Может быть, и сам бы в Москве остался, да к Наталье «привязали» корову, пришлось в 1958 году возвращаться в Речицы. Поставили директором фермы, а ферма — 30 коров, две доярки, одна из которых — его Наталья. Что делать, надо работать. Все, за что в жизни брался Александр Николаевич, спорилось в его работящих руках. Смог он поднять захудалую ферму, построить новые коровники с молокопроводом, доильными аппаратами.

— Вот, казалось бы, у всех коровы одинаковые, а показатели — разные: кто дурака валяет, а кто — доит. Наталья моя — всегда в передовиках. А ведь у нее и дома хозяйство, огород огромный. Да и  вся наша семья к матери приезжает, она всех вручную обстирывает и кормит.

За ударный труд пришло признание односельчан и власти. В особой коробочке хранятся мандаты и удостоверения. Александр Николаевич был депутатом местного Совета, а Наталья Яковлевна — районного. Ни одна конференция или съезд, даже в области, без Казаковых не обходились. Да и с журналистами, как оказалось, Александру Николаевичу общаться не впервой. В семейном архиве хранятся многочисленные газетные вырезки со статьями о нем.

С гордостью показывает Александр Николаевич размер своей честно заработанной зарплаты: в 1983 году директор животноводческого комплекса Казаков получал в месяц 1000 рублей, а иногда и больше! Это в то время, когда зарплата секретаря райкома была 300 рублей, а средняя зарплата в городе — 130. При этом никогда ни перед кем не выслуживался.

— Да и Наталья моя, — с гордостью уверяет Александр Николаевич, — получала иной раз не меньше меня. И пенсию заработала, считай, такую же. Потому что работала по-настоящему, в полную силу. Вот 15 похвальных грамот у нее, орденом Трудового Красного Знамени в 1975 году Брежнев ее наградил. Работящая, тихая. Хорошая она у меня. Подвела вот только теперь, заболела…

Переживает, печалиться о своей супруге Александр Николаевич. Значит, любит сильно! Но выведать у него секрета долгой семейной жизни так не получилось. Жили да жили. Много работали, вышли на пенсию. И так распорядилась судьба, что стали они на старости лет ржевитянами. Живут теперь рядом со своими детьми и внуками.

Может быть, и правда, нет у Казаковых никакого секрета, кроме любви и уважения друг к другу, огромной ответственности перед семьей и своей страной, которая заставляла их в самые тяжелые годы, стиснув зубы, переживать лишения и работать на износ. Но разве не это самая крепкая основа для семейного счастья?

В день бриллиантового юбилея поздравили их не только родные и близкие, но и администрация города. А 1 февраля Александр Николаевич отметил свой очередной день рождения в кругу родных и близких.

За все время нашего разговора Александр Николаевич ни разу ни на что не пожаловался. Считает, что уж теперь жизнь пошла такая, что ныть людям не пристало. Хорошая жизнь. А может быть, просто сам он человек хороший, поэтому и жизнь ему такой кажется.

А ведь пришлось ему столкнуться с бюрократической машиной и несправедливостью. До сих пор не признан он ни инвалидом, ни даже ветераном войны. Дети его пытались восстановить документы, но по роковому стечению обстоятельств в Омске, где он проходил обучение, все документы сгорели. А на письмо, отправленное в Подольск, что  Александр Николаевич был призван в обоз, пришел ответ, что нужен официальный запрос от военкомата. Военкомат ему тогда в помощи отказал, мотивируя тем, что в Ржеве он совсем недавно живет. После этого запретил Александр Николаевич родным куда-либо писать. Но разве правильно, что человек, хотя и не державший в руках оружие, но постоянно находившийся под обстрелами и бомбежками, лишившийся пальцев, так и не был приравнен к инвалидам войны? Надеемся, что его ситуацией заинтересуется военкомат и те, кто может помочь в этой ситуации.

Не хочется заканчивать рассказ о семье Казаковых на такой ноте. Тем более что сам Александр Николаевич об этом даже не упомянул. Узнали мы обо всем от его дочери.

С юбилеем, дорогие Наталья Яковлевна и Александр Николаевич!

Ольга ДАБУЛЬ