Этому трагическому событию, которое случилось в светлый праздник Покрова, 14 октября 1941 года, был посвящён митинг возле памятника «Пушка».

Сколько горя, скорби и лишений пережили за семнадцать месяцев оккупации жители ржевской земли — не передать словами. Но всё же это попробовали сделать учащиеся городских образовательных учреждений, зачитывающие отрывки из воспоминаний ржевитян и жителей района, которым довелось побывать под гнётом немецко-фашистского ига.

Вспоминает Нина Николаевна Войнова: «В Покров 1942 года в деревню Кокошкино на повозках приехало много русских солдат. Вдруг на второй день мамка стала собирать пожитки в сундук, но закопать его так и не удалось. В это время мы были на улице и видели, как со стороны кладбища спускаются немецкие солдаты, а за ними мотоциклы и танки. Въехали в деревню. Начались стрельба и крики, люди не знали, куда бежать. Я побежала за солдатами, на край деревни. Когда немного стихло, за мной прибежала мать с братом и сестрой. Потом поползли на хутор близ деревни Малахово, в ров, там тоже были наши солдаты. Над нами кружили немецкие самолеты, а мне так хорошо, тепло становится. Мамка поняла, что мы замерзаем, растолкала нас, и мы поползли обратно в Кокошкино. Наш дом уже заняли немцы, так и стали с ними жить. Они съели всё: кур, поросят. Один раз немец стал топить печку, да неправильно, так, что мог загореться дом. Бабушка стала ему мешать, он ударил её, она ушиблась об угол печки и умерла на наших глазах…»

Надя Колесникова, ученица 1-го класса: «Из Ржева немцы нас угоняли в Смоленскую область. Моя подруга Нина с мамой не захотели уезжать. Мы двинулись в путь ночью, Нина и её мама попрощались с нами и решили прятаться в окопе. Наутро мы узнали, что они той же ночью были расстреляны…»

Маргарита Дымова: «Остались мы с сестрёнкой вдвоём, жили на квартире. Вскоре я заболела тифом, а потом сестрёнка. Сколько мы лежали и бредили, не помню, только не было сил даже пошевелиться. Ухаживал за нами дедушка. Немцы, покидая город, выгоняли всех из домов. Зашли к нам, надпись «Тифус» не помогла. У очкастого немца в руках был револьвер, уставился на нас. Дед показал на надпись. Немец жестами показал: тащи их на санках вон. Немцы становились всё злее, выгоняли жителей из домов. Везде был развешен приказ: «Кто не уйдёт, расстрел…»

Свидетельства этих людей, переживших страшные годы оккупации, проникают в душу глубже торжественных речей и высоких слов. И становится предельно ясно, что ржевитяне, как и все жители нашей страны, никогда не допустят, чтобы подобное повторилось.

Елена СМИРНОВА