На встречу в редакцию «Ржевских новостей» наша гостья пришла не с пустыми руками: передо мной — издания ее друзей: две книги лауреата Государственной премии Вацлава Михальского (с ее предисловием и послесловием), два литературно-исторических журнала «Родная Кубань» под редакторством Юрия Павлова — бывшего преподавателя Ирины, и ее книга «Современная русская литература: статьи, эссе, интервью».

— Обложка Вашей книги говорит сама за себя: материал автор собирала камешек за камешком…

— Первоначальный вариант был иным, а эта концептуальная модель — дело рук мужа и сына. Каменную пирамиду соорудили они, когда мы отдыхали на море. Обложки книг Вацлава Михальского — фотографии, сделанные его дочерью.

— Ирина, Ваши друзья — люди из мира литературы?

— В основном, да. И из разных уголков страны. Мы связаны консервативной ветвью литературы, ориентированной на классическую русскую традицию. А она всегда была глубоко консервативна, отрицала революционный путь развития. Вспомним слова Пушкина «о бессмысленности и беспощадности русского бунта», Достоевский утверждал, что «вся высшая гармония не стоит слезинки хотя бы одного замученного ребенка». В этом высокая красота нашей литературы.

— Журнал под названием «Парус» издавался в Советском Союзе и был ориентирован на молодежную читательскую аудиторию. Ваш журнал тоже называется «Парус»…

— Традиция берет истоки от славянофилов. Когда-то Иван Аксаков издавал газету «Парус», правда, у него вышло всего два номера.

В декабре 2010 года вышел первый электронный номер нашего «Паруса». До этого я начала работать над авторским курсом по «Литературному редактированию и стилистике» и поняла, что не хватает редакторского опыта, а он нужен обязательно. Как раз в это время главный редактор журнала «Молоко» Лидия Сычева посоветовала создать свой журнал и присоединиться к содружеству литературных изданий. Идея заинтересовала и увлекла. Очень скоро появилась слаженная команда. Первый номер мы готовили, можно сказать, в темноте и наощупь — самообразовывались.

Сейчас «Парус» выходит на трех интернет-площадках: «Русское поле», «Журнальный мир» и «Литбук». У нас множество рубрик: историческая, философская, литературно-критическая, драматургия и так далее, мы работаем с уникальными авторами со всей России.

— Кого-то из тверских писателей публиковали?

— Пока нет. А вот в штате сотрудников есть ржевитянин — художник Всеволод Глущенко, он работает художественным редактором.

К 10-летию «Паруса» запускаем проект «На волне интереса. Вопрос писателю». Задать свой вопрос может каждый.

— Интересный формат общения.

— Современные писатели хотели бы обратной связи, ждут читательского отклика. А нам хочется поддержать авторов, поэтому мы с удовольствием открываем такой диалог. Участниками живого литературного процесса могут стать все желающие, кто увлечен современной литературой.

— Электронный журнал в сложившейся ситуации вокруг пандемии — находка…

— Да. Тогда, в 2010 году, не предполагали, как будут развиваться события и складываться жизнь. Тот факт, что мы без проблем продолжили выходить в период пандемии и оказались независимы от неожиданно возникших обстоятельств, несомненно, порадовал. У нашего журнала высокий поисковый индекс. Если набрать в поисковике фамилию автора, она сразу высвечивается на сайте «Паруса».

— Много материалов отсеиваете?

— Не берём порядка 90 процентов из того, что присылают. Стараемся держать планку и сохранять высокий уровень. Материалы у нас публикуются серьезные, все проходят строгий отбор. Берем те, где много резать или корректировать не приходится. С нашими ближайшими друзья-ми — журналом «Наш современник» — тоже иногда обмениваемся как материалами, так и авторами. У нас одна общая идея — сохранение отечественного культурного наследия. Для публикаций в своем журнале выбираем произведения, которые могут стать опорой современной литературе. Считаем отличной находкой рубрику «На стыке жанров», она отражает изменения в литературе, ее современное течение. Мы ориентированы на тех, кто может хорошо писать на протяжении длительного времени. Но ко всем без исключения авторам относимся без осуждения и не поучаем.

— А если человеку это нужно и он ждет помощи?

— Он ее попросит. И такие авторы, кто спрашивает, что нужно сделать, чтобы улучшить текст, есть.

— Каких материалов хотелось бы больше — Вам как главному редактору, члену Союза писателей, литературному критику?

— Хорошей качественной прозы в русском стиле, с красивым слогом. Хотелось бы больше грамотных, вдумчивых читательских откликов.

— Ирина, в погоне за бытовыми удобствами, средствами к существованию насколько, по-Вашему, востребовано в нашем современном обществе литературное слово?

— Я понимаю, что такие, как мы («Парус»), никогда не будем популярны у массового читателя, потому как не ориентированы на сенсации, жареные факты. Мы не шокируем, а, скорее, открываем тайны слова, показываем, насколько оно бездонно, неисчерпаемо по смыслу. И тем отраднее, что определенный круг людей всегда тянется к тому, что предлагает наш журнал.

— Ирина, вопрос возник неожиданно. Как Вы, профессор, относитесь к тому, что в обществе стали избегать слова «последний» и при каждом случае заменяют его, говоря «крайний»? Мое личное мнение — излишняя людская мнительность.

— Мне кажется, что Вы абсолютно правы: эта замена из разряда суеверий, которыми люди пытаются прикрыть реальные нерешенные проблемы и страхи.

— Одна из Ваших монографий называется «Современная русская литература: проблемы изучения и преподавания». Сложно ответить на столь серьезный вопрос в двух словах, но если выделить самое главное — в чем проблемы преподавания и как их решать?

— То, что литературу в целом и современную литературу в частности нужно преподавать по-иному, поняла, когда в 1999 году начала преподавать сама. Часто преподаватель руководствуется тем, что учащимся якобы гораздо интереснее читать про сегодняшнюю жизнь. Но стоит ли идти на поводу у детских незатейливых вкусов, формируемых СМИ, интернетом? Заменить Пушкина и поставить Стругацких, вместо Есенина — Толкиена… Я ничего не имею против всех названных авторов. Страшно, когда классику безвозвратно заменяют сиюминутным. Можно услышать возражения педагогов: «Пушкина им читать не интересно». Странно, что подобные аргументы не применяют к алгебре, физике. Можно ли, руководствуясь пожеланиями детей, оставить в учебнике по химии самые захватывающие страницы? Да, в массе выходящих текстов школьному учителю сложно выбрать подходящий, но критерии отбора есть. Я предлагаю ориентироваться на магистральную линию русской литературы, которая ведет из монастыря к древнерусской классике, классике XIX века, продолжаясь в трех мощных ветвях века XX, которым нет аналогов в мировой литературе: деревенская проза, лагерная проза и военная проза. Но всегда находились люди, кто эту линию вел, и она достаточно устойчива, потому что опирается на традицию. По сути, это народная или почвенная литература. В ней живет бессмертное ядро вечных смыслов. Одно из глубоких определений современности дают Рене Генон, Александр Дугин. Их труды не дают другим обманываться и обольщаться.

В литературе есть определенный национальный код, который должен усвоить каждый. Чтобы и последующие поколения, как мы с вами, смогли продолжить, например, строчку из Пушкина. Это общность соединяет нас в общем культурном поле. Ведь слово — ситуация утраченного контакта с предметом. Вернуть слову его былую глубину и весомость — в том числе задача «Паруса» и моя как преподавателя.

Произведения современной литературы и отечественный культурный багаж должны вступать в постоянные взаимоотношения, изменяемые темным сопряжением. И только тогда не прервется линия русской традиции, когда произведения современной литературы станут закономерными звеньями в «златой цепи» русской классики и знание будет идти рядом с мудростью.

— Ирина, Вы могли бы работать учителем русского языка, литературы, английского языка или практическим психологом, но выбрали литературу…

— При поступлении в институт к выбору профессии подходила осознанно. В школе серьезно думала и о медицине, старшеклассницей работала в аптеке, но увлечение литературой пересилило. По окончании вуза на отделение русского языка меня брали однозначно, на литературу был конкурс, но это меня не остановило. Теперь я принадлежу ей без остатка.

Мой папа, военный летчик, писал книги по психологии поведения человека в экстремальной ситуации. Дома всегда было много тематических книг. Возможно, практическая психология — возможность хоть какой-то гранью прикоснуться к медицине. Замыслы в отношении психологии у меня тоже есть, зреют и ждут своего воплощения.

— Помимо научной работы, преподавания, журнала, Вы играете на клавишных и гитаре, поете. Ваш муж Петер Калус — тренер детской команды по хоккею. Не удивлюсь, если и в хоккей с шайбой играете…

— Не играю. (Смеется). На коньки меня поставили, одно время загорелась катанием, но поняла, это не мое. А к хоккею отношусь тепло и уважительно. В советские времена его смотрели все, даже моя прабабушка Нюра усаживалась у телевизора и комментировала матчи. До встречи с Петером об этом виде спорта подробно ничего не знала, сейчас я подкованный болельщик нашей команды «Энергетик». Ребят-игроков 2007 года рождения знаю уже семь лет. Мы вместе ездим на сборы, поем песни под гитару, нужно — занимаемся английским языком.

— Ирина, Ваши пожелания читателям «Ржевских новостей».

— Жить полной жизнью, идти вперед навстречу новому без страха, не упуская возможности реализовать свои самые смелые идеи. Помнить, что главные поступки в нашей жизни иногда так и остаются не совершенными. И, конечно, приглашаю всех на электронные страницы «Паруса».

— Спасибо большое за интересную беседу. В свою очередь желаем Вам воплощения всего задуманного, мыслящих, любознательных читателей.

Беседовала Ольга ЖДАНОВА

Казалось бы, с весны нынешнего года мы уже успели привыкнуть к тому, что рядом с нами живет коронавирус, и даже несколько расслабились. Но летом, слыша о «второй волне», вряд ли предполагали, что зловредный вирус, чуть отступив после первого знакомства, повернется к нам еще с более страшным оскалом. Вот только посадить всех на самоизоляцию на этот раз — значит ввести в ступор и экономику страны, и образование наших детей, и тогда мы в буквальном смысле рискуем умереть от голода, а не от вируса. Что делать? Принимать все возможные меры, чтобы не допустить лавинообразного распространения инфекции: избегать людных мест, соблюдать дистанцию, использовать антисептики и носить маски. Иначе — никак.

6 ноября в актовом зале администрации города прошло заседание рабочей группы по противодействию распространению коронавирусной инфекции на территории Ржева.

— Наталья Васильевна, редакция газеты «Ржевские новости» от души поздравляет Вас с юбилеем! Будьте здоровы и счастливы! Всех благ Вам, творческих успехов и благодарных учеников.

— Спасибо.

— Расскажите о себе, о семье, в которой родились.

— Семья моя — самая обычная, мало отличалась от других семей, живущих по соседству. Родители — дети войны. Отец — Василий Иванович Иванов — человек думающий и работящий, выстроил свой трудовой путь от простого подмастерья до заместителя директора Ржевского мебельного комбината. Мама — Алевтина Семеновна Иванова — так же, как и отец, в молодости не смогла получить полного образования. Но всю жизнь училась, работала, много читала и многое умела. Нам со старшим братом повезло жить и воспитываться в семье, где любят и заботятся друг о друге.

В этом году мы поздравляли родителей с 60-летием совместной жизни.

Первые уроки дисциплины, уважения к старшим, трудолюбие — это все из семьи.

Нас всегда терпеливо выслушивали, не баловали, но внимательно относились к нашим желаниям.

— Для Вас музыка стала профессией. Но была ли альтернатива?

— Альтернатива была. Хотела стать юристом. Валентина Ивановна Шарова, директор средней школы № 4, где я училась 8 лет, до последнего уговаривала меня вернуться и продолжить обучение в 9-м классе. Но я связала свою жизнь с музыкой. Почему? Мне всегда казалось, что музыка, как воздух, она повсюду, только услышать и оценить ее может не каждый. Для меня преподаватель-музыкант — это посланник из духовного мира. Он является проводником в прекрасный мир образов и гармонии.

— Что значат для Вас годы учебы в музыкальной школе, музыкальном училище?

— В музыкальную школу, а в то время у нас в городе она была одна, меня, как и многих других мальчишек и девчонок, пригласил Яков Гуревич (педагог, просветитель, общественный деятель Ржева и Тверской области). И мой папа, не имея музыкального образования, учил со мной программу по классу скрипки (класс преподавателя Анны Ростоцкой). Для меня до сих пор загадка, как он безошибочно слышал неточности моей игры, иногда я их делала специально, чтобы проверить его. Детство было интересным, порой, конечно, хотелось все бросить, гулять со всеми во дворе, ничем не заниматься. Но каждый раз слышала от родителей, что дела надо доводить до конца. В результате, завершив обучение в музыкальной школе, я продолжила образование в Ржевском музыкальном училище, сознательно выбрав другой инструмент — гитару. Начиная осваивать курс игры с «нуля», вдруг осознала, что это моя профессия на всю жизнь. Старалась заниматься и впитывать знания, чтобы было чем поделиться с учениками. Годы, проведённые в музыкальном училище, раскрыли меня, показали, на что я способна, познакомили с новыми людьми, дали общение с прекрасными преподавателями-профессионалами. Училище я окончила с красным дипломом, получила распределение в Конаково. Но… поступила в Московский институт культуры на дирижерско-оркестровый факультет.

— Расскажите о первых годах работы в ДШИ № 3.

— Коллектив встретил меня дружелюбно, ведь со многими я уже была знакома. Помимо преподавательской работы, занималась активной концертной деятельностью в составе известного в Ржеве и Тверской области ансамбля «Веснянка» (руководитель Ольга Соколова). И это тоже большая школа жизни. Неважно, как ты себя чувствуешь, есть у тебя настроение, нет его — ты должен встать и идти выступать на сцене, доставлять людям радость, установить с ними точку соприкосновения, подарить минуты сопричастности к миру музыки. И сам от этого испытываешь счастье!

— Помимо основной работы в школе, Вы и сейчас активно ведете концертную деятельность, увлекательно рассказываете подрастающему поколению о знаменитых музыкантах. Как рождается сценарий такого мероприятия?

— Как сказал Пикассо, вдохновение должно застать вас за работой. Я уже не помню, когда написала сценарий первый раз, но это захватывающее действо. Почти на каждое слово приходятся минуты размышлений, сомнений. В какой-то момент вдруг понимаешь: то, что хотела сказать, приобрело четкий смысл и понятные гармоничные очертания. Но мало написать сценарий, надо воплотить его в жизнь. Каждое коллективное творческое дело требует определенной организации, это многоступенчатый процесс. И я рада, что у меня есть такая работа, которая окрыляет, не дает стоять на месте.

— Современные дети — какие они в Вашем представлении? Стала ли работа в школе сегодня сложнее?

— Дети — всегда дети! Во все времена. У меня много чудесных учеников! Я учу их, они учат меня. Горжусь ими! Они интереснее, смелее нас. Я всегда за то, чтобы не расплескать их открытость, чистоту, наивность. С опытом ты быстрее устанавливаешь контакт, знаешь, с какой стороны подойти к решению той или иной музыкальной задачи. Опыт — это не возраст, это то, что накапливается,  что прилипает и что отсеивается. Радуюсь, если вижу, что они любят свой инструмент. Для меня это главное.

— Работа в Ржевской епархии — еще одна важная страница Вашей жизни.

— Каждого из нас Господь ведет своей дорогой. В любой организации все зависит от главы. Епископа Ржевского и Торопецкого Адриана любят и почитают все работники. Всегда с заботой и вниманием относится владыка к своим сотрудникам. И это создает особенную атмосферу в коллективе. Я курирую вопросы культуры. И на этом поприще у меня много друзей и единомышленников, всегда готовых сотрудничать и помогать. Спасибо всем большое! Мне кажется, вместе у нас неплохо получается…

— Остается ли время на какие-то увлечения?

— У меня жизнь не делится на работу, дом, увлечения… Странно, наверное, но я увлечена всем! Мне нравится жить сегодня, здесь и сейчас! Решать рабочие задачи, учиться новому, делиться ощущениями, открывать для себя и людей нечто удивительное… Можно чуть-чуть увеличить сутки?

— Было бы здорово обогнать время. Но, увы, его всегда не хватает. Особенно в путешествиях. А Вы любите путешествовать?

— О да! Когда я начинаю восхищаться очередным прекрасным городом или страной, мои друзья говорят, что мне надо работать в рекламной туристической компании. Некоторые сразу планируют побывать в этих местах. В путешествиях у меня нет мелочей. Мне важно увидеть, какого цвета солнце при закате, как пахнут местный чай и приправы, улыбаются жители или грустят, что выращивают, какого темпа жизни придерживаются и так далее. Очень люблю Россию! Природа нашей страны такая разная, люди гостеприимные и «вкусностей» не счесть! Каждая поездка наполняет меня новой энергией. Но в запасе еще есть место для новых впечатлений и знаний…

— Кого из композиторов, поэтов, писателей Вы считаете великими? Какую книгу можете перечитывать несколько раз и каждый раз открывать для себя что-то новое?

— Трудная задача! Пожалуй, так: Альфред Шнитке. Слушать его музыку — это вовсе не значит приятно провести время. Вас ждет примерно тот же эффект духовной работы, внутренних переживаний и даже эмоциональных стрессов, что и при чтении, к примеру, Достоевского, книги которого я тоже люблю перечитывать и каждый раз нахожу в них что-то неожиданное, на что раньше не обращала внимание. Люблю творчество Анны Ахматовой. Читая ее стихи, можно только удивляться тому, насколько они кажутся современными и актуальными.

— Мудрое изречение, которое помогает в жизни в сложных ситуациях?

— «Мир принадлежит тому, кто ему рад». Это мой трофей из путешествия, надпись в индийском автобусе. Мир состоит из множества маленьких радостей. Успевайте их замечать!

Мы играем мелодию не для того, чтобы побыстрее до-браться до последней ноты. Радость доставляет сам процесс игры на инструменте. То же самое касается жизни.

Беседовала Елена Сооляттэ