— Татьяна Васильевна, дух сопричастности, сердечного погружения в цели, поставленные во имя памяти дедов, во имя тех, кто защищает мир от фашизма сейчас, я чувствую всякий раз, как захожу в помещение по улице Кривощапова, 4. У группы «СВО-Ржев» сильная энергетика!

— Спасибо. Мы делаем, что велит сердце, идём за порывом души, так как не можем иначе. Костяк команды у нас крепкий, поэтому и энергетика, как Вы сказали, сильная.

— Генетическая память тех, кто родился, живёт в городах и посёлках Тверской области, спать не может, она обязательно даст о себе знать. Кто-то, как бы ни было тяжело и больно, её принимает, пропускает через сердце и действует, кто-то всё ещё спит и просыпаться боится.

— Да, у нашего Верхневолжья тяжёлая судьба. В Ржев я приехала более тридцати лет назад из Старой Торопы. Оба моих деда воевали. На Матвея Семёновича сразу после войны получили извещение «пропал без вести». Только в 90-х годах после запроса его сына, моего отца, московские поисковики установили, что дедушка погиб во время войны, похоронен в братской могиле в белорусской деревне Князи. Позже отец побывал там.

Василий Семенович дошёл до Берлина, участвовал в Русско-Японской войне. О войне дедушка Вася рассказывать не любил, говорил, надо думать о хорошем. Учил нас уважению ко всему живому. Теплота, добро — это о нём.

Осенью 1941 года Западнодвинский район был оккупирован. На тот момент в деревне остались женщины, дети и старики, мужчины ушли на фронт. Голодно было, перебивались с воды на траву. Бабушка рассказывала, что немцы жалели детей, подкармливали своими пайками.

Из-за дошедших до немцев сведений, что в округе есть партизанские отряды, в октябре в западнодвинский район прибыл карательный отряд. Жители 14-ти деревень были убиты.

— Памятник в виде печи на трассе Москва — Рига…

— Да, у поворота на Старую Торопу. Печь — как символ сожжённых деревень.

В лесу родных мест много безымянных могил. Мы, дети, ухаживали за могилой лётчика. Территория моей родины — история Великой Отечественной войны…

— Когда я работала в одной из донецких больниц, коллеги-дончане несколько раз задали мне вопрос: «Понятно: сын на СВО, а ты сама-то зачем сюда приехала, да ещё и санитаркой устроилась?» Не могла ответить ничего, кроме того, что действовала, как «сказала» душа. Мне поэтому понятно, почему Вы здесь и помогаете фронту.

— В специальной военной операции никто из моих родных не участвует, есть знакомые, но даже если бы их не было, помогала бы, я не могу иначе. Наше поколение воспитано на патриотизме.

В 2000-х годах в учебном процессе это крайне важное направление было упущено, должного внимания чувству любви и преданности Отечеству, своему народу, готовности служить интересам своей Родины не уделяли. По рассказам ветеранов, из искренних советских фильмов, книг мы, поколение 60-80-х годов, знаем: война — это страшно. И в то же время знаем, что война — это сплочённость, общие цели, серьёзный труд, устремление к Победе.

Я поддерживаю наше правительство. Россия — моя страна, я здесь живу и обязана как могу сохранять, оберегать свою Родину, помогать, поддерживать своих соотечественников. Я — её гражданин.

К тому, что происходит сейчас, мы оказались не готовы. И война другая…

— Страдания прежние…

— Да, горе, боль — прежние…

2000-е годы — период серьёзнейшего провала. Наступило время технологий: дети не выпускают из рук телефоны, уважение к памяти предков, к старшим, друг к другу — утрачено.

Прежние поколения были октябрятами, пионерами, комсомольцами, у нас перед глазами были примеры литературных героев, героев труда, мы видели проявления лучших человеческих качеств. Общественно-полезные дела находили себе сами, без давления и напоминаний: шефствовали над престарелыми, ухаживали за могилами погибших бойцов. Нам искренне хотелось активно помогать, участвовать в жизни своей малой Родины.

За честь было вступить в октябрята, в пионеры, этими званиями гордились, и чтобы их заслужить, требовалось проявить себя с лучшей стороны. «Как это я не буду пионером?! — Буду!» Заложенные с детства качества дают о себе знать всю жизнь: «Как это я не помогу своим, когда необходимо?!!» Поэтому я всем сердцем влилась в помощь нашим ребятам.

— Татьяна Васильевна, по Вашему мнению, как восполнить провал в патриотическом воспитании?

— Последние годы на патриотизм снова обратили внимание. Начинать развивать патриотические чувства нужно как можно раньше. Тематические уроки, линейки, на которых поднимают российский флаг, несомненно, нужны. Конечно, с дошколятами, со школьниками работать проще, чем со студентами средних и высших учебных заведений. И не всё закладывает школа, основа — семья. То, как относятся к тем или иным событиям взрослые, не может не влиять на детей. Если патриотические чувства не проявляют родители, как их проявит молодёжь?

— Воспитание друг друга личным примером — самое действенное. Это актуально и в отношении с детьми, и в отношении взрослых между собой. Задавала молодому поколению вопрос: кого касается специальная военная операция? Из 22-30 человек в группах руки поднимали 4-5 человек. А на вопрос, как именно вас касается СВО, среди ответов были и такие: «Не могу пользоваться «Тик-Током». Признаюсь, сходу и не сообразила, при чем здесь «Тик-Ток»…

— …«Тик-Ток», «Ютюб» — самый минимум, что таких ребят коснулось, потеряли минимум привычных удовольствий. А кому-то салютов не хватает!

— Это ещё и потому, что люди не слышали звуков прилётов и выходов, не видели их последствий…

— Серьёзность сложившегося положения доходит не до всех. Сплотиться — наша святая обязанность. Под этим словом я понимаю не только сплочение в плетении сетей, маскхалатов, заливании свечей, сборе средств на приобретение необходимого для воинов, сплочение — единомыслие, сохранение исторической правды, систематические разговоры с подрастающим поколением о наследии дедов и прадедов, о значимости подвигов наших воинов сейчас.

Испытываю горькие чувства, когда слышу: «Все пошли туда за деньги», «вон какие деньжищи получают, сами себе необходимое могут купить, да и государство обязано дать всё». Никакая зарплата не окупит потерянные жизни! Не встали бы на защиту те, кто там сейчас, ушли бы другие, одной мобилизацией бы не обошлось.

— Разделяю Ваше мнение. Вы в группе «СВО — Ржев» со дня основания?

— Да, скоро полтора года. В группу меня пригласила её организатор Людмила Соболева. Люде я доверяю, в ней уверена: помощь дойдёт до адресата!

Возможности участников группы разные: кто-то помогает финансово, кто-то приходит плести сети в штаб, кто-то вяжет, шьёт на дому, кто-то пишет о воинах, о волонтёрах стихотворения. При желании найти, как соучаствовать в жизни бойцов на СВО, можно всегда.

— Сети, маскхалаты от группы «СВО — Ржев» передавала на фронт неоднократно. Знакомый снайпер оценил вашу работу на отлично. «Я только чуть под себя доработал, смотри, как здорово получилось», — сказал мне Андрей в августе 2024 года.

— Да, Вы присылали нам фото, спасибо. Маскировочные сети нужны постоянно. Они есть в каждой заявке, это своего рода расходный материал.

За полтора года работы нашей группы потребности фронта изменились: если прежде старались накормить, обогреть воинов, то сейчас нужны генераторы, квадрокоптеры DJI mavic, детекторы дронов — всё это дорогостоящее оборудование. В группе «СВО — Ржев» в мессенджере «Телеграм» сбор средств не останавливается.

— В ней значится 1251 участник, если каждый отправит по 100 рублей — это уже 125 тысяч!

— К сожалению, из общего числа зарегистрированных, активных участников группы немного. Да, 100 рублей — хорошее подспорье в общем деле.

— Сколько за полтора года сплели сетей, залили свечей, сказать сложно…

— Уже не считаем, сбились. Если бы могли бы растянуть сутки, то плели, заливали, шили, собирали бы ещё дольше и больше.

Друзей и соратников у нас много: организация ДОСААФ выделила помещение под склад, помогает в погрузке. Мы благодарны студентам Ржевского колледжа имени Петровского, студентам медицинского колледжа, работникам «514 АРЗ» за систематическую помощь в плетении сетей. Завод неоднократно оказывал помощь в приобретении основ для их плетения. Александр из курьерской службы «СДЭК» помогает в отправке и доставке груза до координаторов. Девчата из налоговой инспекции заняты кропотливой работой: нарезают ленты для маскхалатов, обшивают, оплетают готовые изделия. Так же мы сердечно благодарим за сотрудничество ветклинику на Садовой, Зубцовскую группу «Пищалино VяZ», группу «Доброе сердце», 35-й лицей, 9-ю, 13-ю школы, Ржевский союз десантников, администрацию нашего округа.

— Душевную боль, тревогу за близкого человека, за знакомых легче проживать в действии, в деле, причастном к происходящему в зонах проведения специальной военной и контртеррористической операций.

— Да, Ольга. Когда опускаются руки, сразу думаю о тех, кому хуже, сложнее, чем мне. Как можно унывать нам, здесь, в мирной жизни, когда кто-то под обстрелами и не может ни поесть досыта, ни помыться, ни выспаться?!

Приходите, мы на складе по улице Кривощапова, 4 каждый день с 14 до 16 часов. Есть возможность — приносите термобелье, носки, нижнее белье. Перечислить добровольные пожертвования можно по номеру: 8-919-05-323-46.

Держимся вместе, всем миром, всем народом — в этом наша Победа!

Беседовала Ольга ЖДАНОВА

— Дмитрий, С Новым годом! Мира, профессионального роста, здоровья, любви. А в начале февраля есть знаковая для Вас дата — День массажиста — 7 февраля.

— Вот как? Не знал, спасибо, что предупредили, надо запомнить.

— Каким был для Вас 2024 год?

— Как и для многих — нелегкий, с рядом неприятных событий. Было много работы.

— Это хорошо?

— Да, свою работу очень люблю.

— Что помогало справляться со всеми перипетиями 2024 года?

— Семья, близкие люди и опять-таки работа, забываешь о своих неурядицах и думаешь о помощи другим.

— Считаю, что для мужчины быть увлечённым своим делом очень важно. Когда выполнение работы — в удовольствие, она становится хобби…

— Это становится одним из главных увлечений в жизни.

— Как сложилось, что массаж стал Вашей профессиональной деятельностью?

— С десяти лет начал задумываться, чтобы пойти в медицину. После того как отлежал в больнице, осознание этого стало ещё чётче.

Со школы тяготел к биологии, химии, задавал учителю много вопросов, самостоятельно изучал отдельные темы глубже. Окончив школу, пошёл на курсы массажа.

Первое обучение проходил в Твери. Преподавание было на хорошем уровне, нам от а до я рассказали всё, что должен знать начинающий массажист.

Из тех, то был со мной в группе, кто-то хотел дальше работать массажистом, кто-то пришёл на курсы для себя.

— Волновались, делая свой первый массаж чужому человеку?

— Да, задал себе вопрос: «Это точно твое дело?» Когда берёшься за новое, такой вопрос ставишь перед собой очень часто. Если действовать в выбранном направлении продолжаешь, сомнения перебарываешь, дело пойдёт как по маслу. Опускать руки нельзя.

— До того, как окончили курсы массажа, пациентами были родные и друзья?

— Да, начал тренироваться на них. Изучал литературу, придумывал и использовал свои массажные движения.

— Почти каждому из нас, кем бы мы ни были по профессии, в жизни встречаются люди, кого хочется назвать своим учителем.

— И мне такой человек встретился. Таисия Витальевна Пименова многие годы работала в нашей ЦРБ. Благодарен судьбе, что познакомился с профессионалом такого уровня, что довелось у неё учиться. Таисия Витальевна — душевная женщина, находясь рядом с ней, чувствуешь свою силу. Общаясь с ней, открыл в массаже множество интересных моментов и ещё более утвердился: массаж — моё дело. С огромным воодушевлением принялся дальше его изучать.

— И вопросов к себе уже не возникало…

— Не возникало. Я вижу, что помогаю людям, слышу, чувствую это. С опытом меняешь и заменяешь методику, разрабатываешь и нарабатываешь свои приемы.

— Наверняка бывает такое, что человек пришёл, рассказал, что его беспокоит, что он хочет — у мастера сложился один план действий, а как только приступил к массажу, план меняется…

— Да, так бывает. Если человек эмоционально перегружен и это чувствуется по напряжению тела, сильно мять его не будешь, само тело не даст этого сделать.

— Для кого-то массаж — проработка мышц, борьба с зажимами, а значит, болевые ощущения, для кого-то — сеанс релаксации.

— Конечно, массаж — не всегда боль. Сколько мастеров, столько и техник. Встречался с запросами «проработайте посильнее». Я выбираю постепенный подход, лучше сделать больше сеансов, нежели, начиная с первого, продавливать, активно разминать. Спешить не стоит. В массаже монотонность работает на ваше благо.

— Запрос вида «тяжесть, боли в шейно-воротниковой зоне, сколько раз нужно будет к Вам прийти?» не имеет однозначного ответа, так?

— Конкретно: «Вам достаточно прийти два раза, а Вам шесть» толковый мастер не скажет. Полегче может стать на третий сеанс. Я бы говорил об ощутимом позитивном результате от пяти сеансов.

— Есть мастера, кто работает под спокойную музыку, есть те, кто и себе и посетителю надевает наушники, чтобы устраниться от лишних, пустых разговоров. Как Вы относитесь к диалогу во время массажа?

— Я за разговор, так люди друг другу открываются, начинают быстрее доверять. Если человек обратился впервые, разговор особенно важен. Мастер диагностирует пациента, проверяет его болевые места, расспрашивает, что беспокоит, и тем самым корректирует технику исполнения, силу воздействия. Через диалог сеанс проходит в индивидуальном режиме, с учётом личных потребностей пациента.

— Плюс дополнительный обмен энергиями…

— Конечно. Пациент выпускает плохую, мастер делится хорошей.

— Бывало, что отказывались от работы с человеком?

— Нет. О том, что не работаю с детьми, наверное, пока нет своих, предупреждаю сразу. Как проводить массаж возрастных людей, тех, кому за 70, знаю.

— В чём его особенность?

— Нежелательно, если пациент такого возраста лежит на массажном столе, сосуды могут быть слабыми, лучше делать массаж сидя, использовать поглаживания, без активных разминаний.

— Ваше мнение о тайском массаже?

— Есть несколько школ тайского массажа. Техники интереснейшие и на любителя. Например, не всем понравится, когда массажист по ним ходит.

— На себе испытали?

— Да, тот его вид, когда лежишь на мате на полу. Ощущения? Я больше за аккуратные техники.

— Как восстанавливается мастер после работы с людьми? По себе знаю, бывает, что ни разговаривать, ни двигаться после активного общения с людьми не хочется.

— Случается и у меня такое. Энергетически тяжелый человек высасывает энергию, будто 12 часов возле стола простоял, даже тело поболеть может. Занимаюсь спортом, он — часть моей жизни.

— С течением лет число подростков, молодёжи в спорте меняется?

— Я заметил, что увеличивается число подростков от 14 лет. Спорт стал моден. Заниматься спортом начинают многие, остаются в нём единицы. И занимается молодёжь не для здоровья, а чтобы поднимать веса.

— Напоказ, получается. Как исправлять эту тенденцию?

— После первых травм сами поймут.

— Дмитрий, какие виды массажа делаете?

— Антицеллюлитный, классический, спортивный, лимфодренажный, испанский. Обучение испанским техникам проходил в Москве. А также мне интересен скульптурный массаж, хочу проверить его технику. Массажем лица не интересуюсь, а вот массаж головы — другое дело, за это направление возьмусь.

— Лечебные массажи? Спрос на этот вид будет только расти.

— Делал массажи восстановительные, после инсультов, вырезания грыж.

— Сейчас продолжаете учиться?

— Скорее, оттачиваю знания. Я — приверженец глубокого познания одной темы, прежде чем идти дальше, беру новые приёмы для знакомых техник и отрабатываю. Мне близки слова мастера восточных единоборств Брюса Ли: «Я не боюсь человека, который изучает десять тысяч ударов, а боюсь того, кто изучал один удар десять тысяч раз».

— Серьёзный подход. Дмитрий, зачастую принято ходить на массаж, когда что-то беспокоит…

— Для профилактики рекомендовал бы посещать массажиста раз в три месяца курсом по пять сеансов, спортсменам — пару раз в неделю. Но по разным причинам это относительные цифры.

— И то, что работать массажист будет только с той зоной, которая беспокоит, — тоже мнение неверное.

— Область воздействия может находиться в стороне от проблемной зоны, распространяться за неё. Порой причина боли скрывается не в том месте, на которое пациент указывает.

— Назовите категоричные противопоказания к массажу.

— Онкологические заболевания. Не показан массаж при гипертонии, ярко выраженном варикозе ног.

— Дмитрий, какие ещё мифы о массаже, массажистах Вам доводилось слышать?

— Что все мужчины-массажисты — бабники — вот самый распространённый. Ещё один — что на массаж ходят одни спорткрасотки и спорткрасавцы. Оба этих мнения, причём высказывают их и мужчины, и женщины, сформированы от просмотра соответствующих фильмов.

Поэтому и приходят люди на массаж, зажавшись, стесняясь своего тела. Меж тем надо себя любить, но это значит принимать, а не быть само-влюбленным.

— Что следует понимать под словом «любить»?

— Просыпаться по утрам бодрым. Этого нет — пересматриваем свой режим, рацион. Ты — то, что ты ешь.

— Это так же верно и в отношении получения информации: просмотра телепередач, фильмов, чтения. Мы становимся тем, что поглощаем на ментальном уровне.

— Согласен с Вами. Плюс на нас влияет и круг общения. А ещё любить себя — найти увлечение. Для этого надо пробовать себя в том или ином деле, оно обязательно найдется. Необходимо быть нужным себе, не забивать время виртуальным общением в интернете. Абстрагируясь от новостей, от происходящего в стране, происходящего с твоими близкими и знакомыми, счастлив не будешь.

Заботьтесь о себе!

— Спасибо. Всего доброго.

Беседовала Ольга ЖДАНОВА

— Владимир Иванович, сочетание «военная контрразведка» для многих из нас звучит интригующе: это что-то крайне секретное, связанное с делами государственной важности. Порой даже родные не знают, чем занимался, где служил их близкий человек. С какого возраста Вы узнали, осознали: мой отец — капитан легендарной контрразведки «Смерш»?

— В младшем школьном возрасте, когда с Днём Победы, с Днём госбезопасности его поздравляли ветераны контрразведки, местное, областное руководство КГБ. Конечно, глубокое осознание того, чем занимался Иван Арсеньевич, приходило с годами, но в том, что отец для меня — пример честности, справедливости, доброты, серьёзного, ответственного подхода к делу, я понял ещё в раннем детстве.

В ночь на 1 мая 1945 года он получил тяжёлое ранение. У него отняли левую ногу. Я видел, как по утрам широкими ремнями пристегивал он к поясу деревянный протез, а вечером, придя с работы, снимал его, вытирал с него и культи кровь. С палочкой, а не на костылях, отец ходил на работу, и даже на рыбалку!

Духом войны я пропитан с детства. Мы жили в Ржеве. В начале 1950-х годов город ещё был в руинах, от зданий — остовы, на земле — стреляные гильзы, патроны, осколки снарядов. Мальчишкам всё это было очень интересно.

— Люди, прошедшие войну, о том, что пережили, почти не рассказывают, а если и говорят, то немногое…

— Отец специально о войне не рассказывал. Зачастую его рассказы соотносились с тем, что случалось со мной и братом. Так, однажды мы, мальчишки, устроили воздушный бой на велосипедах. Идя в лобовое — «на таран», я крепко ударился грудью. Несколько дней ходил, держась за ушибленное место. Он увидел и говорит: долго будет болеть. «Почему?» — спрашиваю. «А я в Варшаве на мотоцикле столкнулся со «Студебекером» (прим. ред. — марка американского автомобиля), грудью серьёзно ударился, болела долго, даже при виде «Студебекера» спустя годы. Память тела, как мне сказал тогда доктор».

А у меня, у подростка, тут же ещё один вопрос: как ты в Варшаве оказался? Отец рассказал: в 1944 году прошёл полугодовые курсы усовершенствования оперативного состава при первой московской школе ГУКР контрразведки «Смерш», направили в Польшу. В августе 1944 года советские войска как раз перешли границу, и началось освобождение Польши от немецкой оккупации. Польский национальный комитет освобождения обратился к советскому правительству с просьбой в создании их органов общественной безопасности Польши. И Главное управление контрразведки «Смерш» НКО СССР направило в Польшу оперативную группу контрразведчиков в составе пяти человек, он был в их числе. Группа инструкторов должна была выявить агентурную сеть, оставленную в Варшаве немцами и обучить сотрудников создаваемых ПКНО органов общественной безопасности. Были им своего рода учителями, только сроки обучения у инструкторов укороченные.

Помню, как мы с братом, посмотрев фильм «Тарзан» американского производства, лазали по стенам разрушенных войной зданий, представляя, что «летаем» по лианам, как иностранный герой. Лазаем и срываемся, получаем ушибы. Отец узнал и провёл с нами разъяснительную беседу по правилам трёх точек опоры: или обе руки и нога, или обе ноги и рука обязательно должны быть закреплены. До войны он служил в Ашхабаде в Туркестанской горнострелковой дивизии. Отец был прекрасным альпинистом. Навыки пригодились в боях на Кавказе с немецкой дивизией «Эдельвейс», за что и был награжден Орденом «Красного Знамени». А служить в контрразведке ему предложили после срочной службы.

— Слушать такие рассказы и не записывать, не фиксировать сказанное — было бы неосмотрительно. Когда рука потянулась к перу, Владимир Иванович?

— Запоминал с детства, ничего не фиксировал, дневник не вёл. Яркими эпизодами отложились рассказы родного человека в моей не засоренной иными событиями памяти. Вспоминать отца, часы общения с ним — легко, это время и сейчас всплывает картинками.

Писать книгу я не собирался. Но в последние годы появляется всё больше и больше фильмов о разведке, непосредственно о военной контрразведке «Смерш», и в этих кинолентах — полное несоответствие с тем, что рассказывал о контрразведчиках отец. Личности, которые преподносит экран телевизора, искажают советскую действительность, подлинность геройских поступков контрразведчиков, дискредитируют образ тех, благодаря кому спасены тысячи жизней, предотвращены теракты, раскрыты преступные замыслы коварного врага. Я возмутился отрицательными штампами о контрразведчиках в кинолентах, в произведениях, мой протест переродился в творческий порыв — написание книги «Варшавские ночи».

Я знал отца как доброго, честного, скромного, преданного долгу и чести офицера и человека. Все эпизоды, которые слышал на протяжении многих лет, не вписывались в то, что транслировали с экранов. Недалёкие контрразведчики, бесчеловечные поступки. Я читал уголовные дела. Кто был обижен на чекистов? Воры, трусы, предатели. Главное для сотрудника органов безопасности — не только хорошо стрелять, быть физически сильным, выносливым, а уметь продумывать развитие ситуации, анализировать, быть психологически устойчивым. Взрывной характер здесь недопустим.

— Могу предположить, что распространение фильмов, где чекисты представлены нелюдями, имели неявную цель — подрыв авторитета Сталина. Ведь «Смерш» подчинялся напрямую Верховному главнокомандующему.

— Вполне возможно.

Писать книгу начал три года назад. Писал ручкой, на компьютере работать с мыслями, картинками — сложно, там текст неживой, плоско получается. «Перевести в цифру» мой сложный почерк помог Владимир Сорокин. Печатание пришлось как раз на эпидемию ковида, пересылал Володе фото исписанных страниц в мессенджере.

— Серьёзный труд проделан Вами, Владимиром. Сотрудники ФСБ книгу читали, свои пожелания оставили?

— Читали. Понравилось. Несколько моментов подверглись цензуре. С тем, что рекомендовали убрать, согласен.

— В целом изложили, что хотели?

— Кое-что упустил, где-то можно было дополнить, и я уже написал вторую книгу, продолжение.

— Отлично. «Варшавские ночи» прочла за вечер. Читается легко, изложение документальных фактов через художественное слово удалось.

— Спасибо, Оля.

— При подготовке книги факты, рассказанные отцом, наверняка сверяли?

— Да. Из нескольких источников, в том числе использовал сайт «Память народа». Если писать книгу, пересказывая наградной лист Ивана Арсеньевича Жирнова, она бы не получилась. Я знаю внутренний мир отца, был знаком с его товарищами, и мне кажется, получилось повествование о выдающихся людях, которые были рядом с отцом в то или иное время.

Работая в межрайонной прокуратуре, встречал ветеранов, прошедших школу «Смерш» — честные, скромные, высокопрофессиональные люди. В Ржевской прокуратуре стажировался у замечательного человека, старшего следователя Николая Васильевича Стрельцова.

О своей службе отец рассказывал на протяжении многих лет. Однажды я заметил, как он реагирует на комаров. Спросил, почему такая реакция. Оказывается, капитан Жирнов заболел малярией, когда был по заданию в Туркмении.

Выясняя обстоятельства гибели контрразведчика Петрова, он обнаружил на границе с Афганистаном канал, по которому в СССР переправляли наркотики и засылали агентов иностранных разведок.

А как-то передачу «Клуб кинопутешественников» об Иране вместе смотрели, отец то и дело важные реплики вставляет. Откуда так хорошо знаешь Иран? «Мы туда входили в августе 1941 года». Уточняю: «Мы же с немцами воевали?» Да, отвечает, а в Иране у нас совместно с англичанами была операция «Согласие». Там до войны плотно обосновалась немцы и создали агентурную сеть.

— Изложенные Вами факты описаны в 10-ти ёмких содержательных главах «Варшавских ночей». «Последняя ночь» — рассказ капитана Жирнова о ликвидации в ночь на 1 мая 1945 года вражеской диверсионной группы. Тогда Иван Арсеньевич и получил серьёзное ранение в ногу.

— Отец опытным путем заприметил: значительные события часто происходят в первый или последний день месяца. В ту ночь он счёл необходимым выехать к своим курсантам-полякам, с тем, чтобы подсказать план действий после оценки обстановки на месте. Задачу группа выполнила, диверсанты сдались. А пулемётчик, их прикрывавший, до того, как отец его обезвредил, успел выпустить в него несколько трассирующих пуль. Все попали в ногу. Полтора года он лежал в московском госпитале, за это время окончил финансовые курсы. После выписки 20 лет проработал управляющим ржевского отделения Госбанка СССР. Когда получил ранение, ему был 31 год.

— Сила духа, воли, крепкий армейский, боевой характер у советского человека!
Владимир Иванович, за время нашей беседы мы не поговорили о Вас…

— Отец для меня — пример. Надо говорить, писать, снимать фильмы, ставить спектакли о таких, как он, его товарищи, о тех, кто сейчас защищает нас с вами. О людях долга, чести. На могиле писателя Владимира Богомолова написаны строки эпиграфа к его реалистичному, талантливо написанному роману «Момент истины», по его мотивам поставлен фильм «В августе сорок четвёртого»:  «Немногим, которым обязаны слишком многие». Издав книгу, рассказав о людях, которые выиграли войну, на которых держалась Отчизна, я исполнил свой сыновний долг.

— Рада знакомству. Спасибо за встречу. Ждем выхода в свет второй книги.

Беседовала Ольга ЖДАНОВА

Два экземпляра книги В. Жирнова «Варшавские ночи» есть в библиотеке имени Островского.

— Тамара Васильевна, в помещении по улице Кривощапова, 4, где ржевитянки плетут маскировочные сети, мы встречаемся в День семьи, любви и верности. Уверена, многие, кто сюда приходят, становятся близкими людьми, семьей.

— Вы правы. Пока плетём сети — разговариваем, потом пьём чай. Вместе отметили День Победы. 22 июня в 4 утра наши девчата-администраторы спустили в Волгу венок памяти. Общение не ограничивается только плетением сетей.

— Костяк вашей здешней дружной семьи — человек десять?

— Больше. Десять человек — это только администраторы группы. Каждый отвечает за свой фронт работы. Людмила Соболева отвечает за всё, она организатор группы, Татьяна Кудрявцева отвечает за сети, раскрой маскхалатов «Леший», Оля Шилова — за окопные свечи. Татьяна Лебедева придумывает наборы перекусов: каш, супов для бойцов. Света Самуйлова освоила пошив трусов. Вместе с Анной Берсеневой они делают сухой душ, окопные свечи, розжиг для военно-полевых условий, перекусы. Катя Вадимова отвечает за информацию о группе в соцсетях. С нами девчата со швейной фабрики «Чайка», с «514 АРЗ», с Газокомпрессорной станции, ветклиники на Садовой, магазина «Мальчуган». Марина Куприянова, Любовь Колпашникова, Лидия Маркова, Лариса Вдовина — молодцы. Нашему самому взрослому помощнику Ольге
Аркадьевне Василенко будет 75 лет! Тут же откликнулась на мой призыв, привела знакомых серебряных волонтёров — танцевальный коллектив «Русь». Мы вместе с Ольгой Аркадьевной ходили в походы по местам боев 29-й армии, а теперь рука об руку помогаем нашим ребятам таким способом. Есть в нашей семье помощников СВО и мужчины! Они помогают в погрузке и доставке посылок до Нелидово. Ржевский ДОСААФ России предоставил помещение для сбора гуманитарной помощи. Если писать обо всех — не хватит страницы.

После работы к нам приходят матери, жёны воинов, если говорят, что сети нужны в подразделения сыновей, мужей — плетём, отправляем. Наша помощь адресная, всё передаём лично в руки нашим парням. Всем сердцем переживаем, молимся о спасении наших воинов.

— Когда начала складываться ваша группа помощи?

— Отправная точка — начало специальной военной операции. Я не могла остаться в стороне от происходящего, отстраниться от участников СВО и их семей.

— Генетическая память о том, что пережили наши ветераны, участники Великой Отечественной войны, словно бьёт в набат, проигнорировать этот призыв невозможно.

— В детстве я много времени проводила с бабушкой. У неё на войне погибли два сына и муж. Будучи девчонкой, видела, как она перебирает, читает письма-треугольники, похоронки… Слушала, как поёт песню о тяжелой женской доле…

— Какую песню она пела?

— «Что стоишь, качаясь, тонкая рябина». Слёзы текли по её щекам, когда доходила до слов: «Как бы мне, рябине, к дубу перебраться, я б тогда не стала гнуться и качаться…».

Глубокие сердечные воспоминания у меня и о школьных годах, когда мы собирали по квартирам информацию о погибших защитниках, нашли семерых героев Советского Союза. Их бюсты стоят перед моей родной школой в Татарстане. Перед Дворцом культуры Менделеевска — фото тех, кто погиб в Чеченской кампании, Афганской войне и более двадцати фото погибших участников СВО…

С февраля 2022 года я постоянно думала: «Надо что-то делать!», «Надо как-то помогать!»

— Кто-то из Ваших родных там?

— Близких на СВО у меня нет, но происходящее я воспринимаю всем сердцем.

Пересекались с Людмилой Соболевой — мамой, чей сын на СВО с 2022 года. Она самостоятельно собирала помощь для полка, в котором он служил. Предложили Люде создать группу помощи нашим ржевским воинам-танкистам. Так появилась группа «СВО Ржев».

Недавно Людмиле Соболевой вручили диплом регионального конкурса «Женщина года» в номинации «Горячее сердце», она заняла первое место!

Моя душа требовала — помогай! Помещение на втором этаже пустовало, я предложила плести там маскировочные сети. Помогать хотела, могла, но ничего о плетении сетей не знала. Дошла информация, что их плетут в Оковецком храме. Дай Бог здоровья Ксении Петрушко, Валентине Яковлевне Малышевой, нам рассказали, с чего начать, как процесс лучше организовать, как делать петли и узлы, какого цвета ленты заказывать. Наше сотрудничество продолжается. Группа «Доброе сердце» даёт готовые сети для наших Защитников. Мы же поделились с ней опытом плетения «Леших».

— Для плетения нужен каркас, дель — основа для сети…

— С одной из пилорам, по просьбе Людмилы, нам дали доски для каркаса и скамеек. Мой муж Андрей сразу поддержал идею плести масксети, с помощником они всё собрали. Встал вопрос с материалом и снова выручили девчата из храма. Мы заказали основы, шнуры, которыми сети обвязывают.

Первое время плели способом «галстук», получался большой расход материла, сеть выходила излишне плотной, тяжёлой. Обратились за советом к коллегам из Нелидово, которые плели лентами. Они дали схемы, пояснили, как ленточку можно распределять, как категорически нельзя.

Свои первые сети мы сплели в январе этого года.

— Посчитала каркасы — 6 штук, то есть одновременно можно плести сразу 6 масксетей размером 3х6 метров. Сколько сетей сплели с января 2024 года?

— Было заказано 60 основ для сетей. Сейчас в работе последние пять. Первая поставка была к 23 февраля, тогда сплели сети грязно-белого цвета.

— Ещё вы плетете и маскировочные халаты «Леший».

— Спрос на них тоже очень велик. С апреля сделали более 20 маскхалатов.

Ленточки для «Леших» нарезают девочки со швейной фабрики, саму кольчугу-основу обшивают на «514 АРЗ». Все делают свою работу настолько качественно, что сомнений нет — каждый вкладывает в дело душу.

Каждое такое изделие — оберег, созданный руками тысяч людей со всей России. Каждой ленточки, что в сетях на военной технике, на блиндажах и окопах, касались заботливые ласковые руки женщин с горячими сердцами.

— Тамара Васильевна, материал для сетей заказываете на пожертвования, собранные через группу «СВО Ржев»…

— Да. Материал — спанбонд — дорогой, так как у него особая пропитка: он влагоустойчивый, износостойкий, огнеупорный.

Цвет ткани для масксетки должен быть естественным: коричневый, зеленый, серый, песочный — для тёплого времени года и белый — для зимы.

— В группе «СВО Ржев» 1425 человек, а активно участвующих в сборах, в плетении сетей, наверное, 40-50?

— Этого числа не наберется, к сожалению. Людмила чаще раза в неделю пишет отчёты о поступивших и потраченных суммах, по ним отлично видно, кто помогает, зачастую — это одни и те же люди.

— Многие напрасно думают, что если не могут отправить меньше 500, 1000 рублей, то и отсылать ничего не стоит. По 100 рублей со 100 человек — уже 10 тысяч!

— Полностью с Вами согласна, и 50 рублей — нужная сумма. Есть те, кто не переводит деньги, а самостоятельно закупает и приносит те же футболки, носки…

— Каким подразделениям вы помогаете?

— 59-й танковый полк, 10-й танковый полк, 283-й полк, 34-й сводный стрелковый батальон, 1486-й полк 1 батальон взвод АГС-1 Лиман «УГОН», 291-я артиллерийская бригада «Токмак». В Смоленский госпиталь Людмила отвозила гумпомощь сама.

— Как часто вы собираетесь на Кривощапова, 4?

— Каждый день. Время обозначено с 14 до 16 часов, но если люди приходят, могу задержаться и до 18-19 часов, чтобы больше сетей сплести, отправить и спасти больше ребят. У нас сложилась верная делу команда. Я счастливая женщина, мне встречаются хорошие люди.

— Хороший человек таких же вокруг себя и видит.

— Возможно (улыбается). Во все сети мы вплетаем ленту с 90-м псаломом. Эта мощнейшая молитва, призвана защищать от любого вида зла, ударов судьбы, смертельной угрозы.

Перед отправкой приглашаем батюшку, он сети освещает.

— Кто их отвозит?

— Сами родные, надежные знакомые. Наши первые объёмные отправки были через Нелидово. Сейчас ещё отправляем СДЭК на Липец, Курск, Рязань. Оттуда развозят проверенные волонтёры. Есть добрые неравнодушные ржевитяне, кто оплачивает отправку курьерской службой СДЭК. Так, за июнь на 26 тысяч рублей было отправлений.

В отправления вкладываем письма, медикаменты, вещи от учеников и родителей 9-й школы. Бойцам весточки из родного города очень приятно получать. Ответные видео трогают до глубины души.

— Когда плетёшь, слезу утираешь, а потом, когда получаешь с фронта ответ — снова слёзы…

— Все так, Оля.

— А когда работаете, поете?

— Ни разу не пели… Надо начать.

— Тамара Васильевна, ещё одна тема, о которой с Вами хотелось бы поговорить — Ваша актерская деятельность. В одном из номеров «РН» давайте расскажем о Вашем творческом пути, об объединении «Рампа» и его талантах.

— Когда закончится спецоперация, я только за.

— Вы сказали, что Вам везёт на хороших людей. Нынешняя ситуация разделила нас на тех, кого СВО касается и/или кто помогает как может и тех, кто живет прежней жизнью и знать не хочет и/или боится этой сложной, болезненной темы…

— Да, люди разделились. И в моём окружении появились те, кому теперь говорю «здравствуйте» — желаю здоровья, те, кому говорю «добрый день или вечер» — желаю добра, а есть и такие, кому говорю «привет» и ничего не желаю.

Скажите, Оля, как Вы считаете, уместны ли сейчас фейерверки и салюты?

— Однозначно, нет.

— И я категорически против салютования, не время для этого. Закончится СВО, вернутся бойцы с Победой, тогда и салюты запускать можно. На интервью я согласилась с целью достучаться до сердец жителей Города воинской славы Ржева. Глядя на фотографии погибших на СВО ребят, а их уже 35 официально признанных, ответьте себе: что сделал лично ты, чтобы они были живы? Все для фронта, все для Победы! Если не ты, то кто?!

По вопросам оказания помощи в плетении сетей обращайтесь по телефону 8-910-938-77-50.

Беседовала Ольга ЖДАНОВА

— Оксана, наше знакомство состоялось осенью прошлого года, когда по воле судьбы мы с руководителем Международного фестиваля, режиссером-документалистом Олесей Шигиной приехали в Запорожье. Ваше имя означает «гостеприимная», так Вы нас и приветили. С тех пор мы стараемся каждый день быть на связи. Обе волнуемся, если кто-то не отвечает. Одной встречи некогда чужих людей хватило, чтобы подружиться.

— Вы с Олесей мне сразу понравились. Простые в общении женщины. Вы присели рядом и заговорили со мной, будто сто лет знакомы. А потом ещё и предложили помощь, оставили свои номера телефонов, адреса, пригласили в гости. Война показывает, кто есть кто.

— Да, когда оказываешься в определенных условиях, чтобы прочувствовать, кто свой, много времени не нужно.

— Когда началось наступление и у нас объявили о начале войны, я позвонила родной сестре, она живёт в Ровенской области, и рассказала, что у нас творится. Сестра, в отличие от вас с Олесей, не предложила ни помощи, ни приехать к ней. Тогда для себя решила: что Бог даст, то и будет. Восемь месяцев сидела без работы, выживала как могла. Вы с Олесей стали мне роднее, чем родные по крови. Вы, ваши близкие навсегда стали для меня родными людьми.

— Спасибо за добрые слова, Оксана, день нашего знакомства, наш вечерний разговор и у меня в памяти навсегда. Как давно Вы живёте в Токмаке? Где работали до начала военных действий?

— Родилась и живу здесь 55 лет. Окончив 10-й класс, пошла работать в Токмакский техникум лаборанткой и училась там же на вечернем отделении. После окончания техникума устроилась поработать в детскую библиотеку. Любовь к чтению у меня с детства: нравятся детективы, исторические, любовные романы, фантастика, приключения, книги про животных.

— Когда и как начала меняться жизнь простых людей на вашей территории?

— Проблемы с работой, с деньгами начались, когда распался Союз, в 1991 году. Началась денежная реформа. Деньги постоянно менялись. Только благодаря родителям-пенсионерам и выжили. Работала на заводе имени Кирова за буханку хлеба, зарплату не платили, детские — тоже. Зарплата была только на бумаге.

В Совбезе говорили, что когда-то да получите заработанное. Но завод по выпуску дизелей развалили, деньги работников пропали. На предприятии работало очень много горожан. Развалился и завод, и сам Токмак. Город стал депрессивным. Единственное, за что я благодарна нашему бывшему мэру и военкому, так это за то, что они, когда вошли российские войска, отдали город без боя.

При Януковиче провела газ до дома, 400 метров тянули линию, на другой год постепенно подвели в дом.

После Майдана совсем стало плохо: цены на коммуналку стали расти. В первый год дали субсидии, они полностью покрывали коммунальные услуги, а потом с каждым годом — хуже и хуже с получением субсидии. Кто мог, начал ездить в Киев на заработки, кто за границу. До того, как границу с Россией закрыли, и в Москву на заработки ездили, и в Краснодарский край.

25 февраля 2022 года я была в доме, слышу, гавкает собака. Посмотрела в окно — по улице идут военные с автоматами. Колонна растянулась вдоль трассы, шли и по полю. У меня началась истерика. Звоню крестной, говорю: «На нас с автоматами идут, сейчас будут стрелять!» А 24 февраля, когда ещё не знала о грядущем событии, позвонила крестной, у неё зять в полиции работает, спрашиваю: что происходит? Она отвечает: война. Я была спокойна, покуда не увидела солдат с автоматами. 26 февраля у нас начали стрелять. Две ночи сидели в погребе, там и спали. Домой ходила только кормить собак и кошек. Первые пять месяцев жила у крестной…

— Мы познакомились через наших военных ребят. Я видела, что они к Вам, к местным жителям относятся хорошо.

— Ребята меня поддерживают, когда обращаюсь за помощью — помогают. Знакомство у нас с ними вышло интересное: выхожу на улицу, боец стоит и смотрит на меня из-за моей кухни, что на дворе. Я говорю: не поняла, что ты здесь делаешь? «Пришёл посмотреть, живут тут или нет», — отвечает, и повёл меня знакомить с их командиром. Каждый вечер военные меня кормили, приносили покушать. Один парнишка помогал крышу ремонтировать, лазил на горище, дырки запенивал. Дом мне побило, когда прилёт был. Весной оторвало вершал на крыше, тоже спасибо ребятам, прикрепили на место. С праздниками поздравляют, вкусностями угощают. Когда мне плохо стало, вызывали скорую и сидели рядом, покуда меня скорая не забрала. В больницу помогли собраться, с больницы забирали, лекарства покупали, помогали вещи перевозить.

— Какой у вас была обстановка два года назад, год назад, и спокойно ли сейчас?

— Первые месяцы, как только началась война, тихо было, и я подумывала вернуться и жить дома, а крестная как чувствовала, говорит: «Не спеши». Военных рядом с нашими домами ещё не было, только мирное население.

Ночью на Пасху сразу три ракеты к нам прилетело. Я еле дождалась утра. Пришла домой: все побито, овчарка мертвая, окон нет… Так ВСУ нас поздравили с праздником. Сестра звонит со словами поздравлений, а я плачу в трубку. Тогда в сердцах сказала: кто это сделал, руки, ноги и головы им чтобы поотрывало! Она в ответ: «Разве ж можно в святой праздник так говорить?» А делать в святой праздник такое — можно?! Четыре дома задело, женщину ранило. На Рождество прилетела ракета, но хорошо, в дороге и застряла. Возле кладбища в дом жилой попали, крышу полностью сняло. Перед Новым годом прилёт по городской администрации был, погибли два человека и раненые были. Женщине руку оторвало.

Мы живем, как на пороховой бочке, не зная, что ждёт через минуту. В апреле этого года обстреляли многоквартирный дом. Погибли 16 человек, целые семьи с маленькими детьми. И несколько человек раненых умерло.

Когда война началась, в Токмаке автобусами вывозили людей на Запорожье, а когда бомбили Мариуполь, оттуда ехали колонны машин на Запорожье, и на велосипедах ехали, и пешком шли. Люди тикали от бомбежек. Было, что и у меня просились переночевать, и пускала, конечно. Скоро на телефоны стали присылать СМСки с угрозами, чтобы мы уезжали отсюда, иначе нас здесь убьют. До сих пор сообщения с угрозами присылают.

— Страшно, когда такие отношения между некогда близкими людьми. Вера, сплочённость фронта и тыла, только так мы преодолеем самые суровые, горькие испытания. Пережить всё это помогает и сила духа, и забота о животных, о доме…

— Да, утром встаю, иду на огород воевать с бурьянами, в дом зайдешь — нужно собачке с кошками приготовить покушать. Они не дают скучать, стоит только заплакать, сразу бегут, мур-мяв. Не дают плакать. Вечером тоже на огороде. В хату зайду, то распускаю одежду на нитки, чтобы носки связать, то книжку почитаю. Ты видела мою библиотеку.

— Да, у Вас знатная подборка литературы…

— Не люблю людей, которые говорят одно, а делают другое. Когда началась война, некоторые говорили: презираем тех, кто берёт гуманитарку русских, а когда русскую пенсию, гумпомощь начали давать только инвалидам и пенсионерам — брали, да ещё как! Таких, кто ждет Украину, их называют «ждуны».

— Вопрос, почему не уезжаете — не задаю, ответ знаю…

— Давно поуезжали те, кто награбил денег, кто был в команде мэра города. Я никуда не собиралась и не собираюсь. Мне нравится мой маленький тихий город, нравится, что живу на окраине. Ещё в начале войны, когда ко мне в дом прилетела ракета, предлагали жить в квартире в центре Токмака, я отказалась.

Свой дом есть свой дом. Всем желаю жить там, куда тянется душа. Живу, стараюсь думать о хорошем, замечать хорошее, доброе, жду, когда придёт мир. Надеюсь увидеть и обнять сына, который уехал в Киев в августе, перед СВО. Хочется, чтобы все дорогие мне люди были живы, и увидеть их всех!

Беседовала Ольга ЖДАНОВА